Официальный сайт прихода святых Жен Мироносиц города Ростова-на-Дону

Рубрика: Библиотека Страница 3 из 5

Во власти гордыни. О рассказе В. Г. Распутина «Василий и Василиса»

Рассказ Валентина Григорьевича Распутина «Василий и Василиса» стоит наособицу среди произведений писателя. О нём практически не встречал статей литературоведов. Не сравнить с «Уроками французского», рассказа прекрасного, но всё же на тему, к которой обращались многие писатели — послевоенное детство. Об «Уроках французского» немало написано, он дважды экранизирован. Я уже не говорю о заслуженно счастливой жизни повестей Распутина. По ним снимали фильмы, ставили спектакли по всей стране. В омской драме долго шёл замечательный спектакль «Последний поклон». Поистине работа, претендующая на место в золотом фонде театра.

Молодой Валентин Распутин, первая фотография. Фотография Бориса Дмитриева

Молодой Валентин Распутин, первая фотография. Фотография Бориса Дмитриева

Рассказ «Василий и Василиса» живёт тихой жизнью. Правда, и ему повезло в кино. В 1981 году снят хороший фильм «Василий и Василиса» режиссёра Ирины Поплавской с Михаилом Кононовым и Ольгой Остроумовой в главных ролях, в фильме также снималась Майя Булгакова, Татьяна Догилева, Наталья Бондарчук. Но и фильм, это по моим ощущениям, а я пристально следил, как читатель и почитатель Распутина, за всем, что было связано с именем писателя, фильм тоже прошёл не первым экраном. Не «громко».

Рассказ «Василий и Василиса» написан молодым писателем в 1966 году. Валентину Григорьевичу было всего 29 лет. Ещё не опубликованы «Деньги для Марии», не написаны повести «Последний срок», «Прощание с Матёрой». Молодой писатель лишь входил в литературу. Однако рассказ заслуживает самого серьёзного внимания. Он не о частном случае в сибирской семье, ссоре супругов, как может показаться кому-то, он о гордыне, первейшем смертном грехе.

Есть притча. Диавол решил продать все инструменты своего ремесла. Аккуратно выставил их в стеклянной витрине на всеобщее обозрение. Что это была за коллекция! Здесь был блестящий кинжал Зависти, а рядом с ним красовался молот Гнева. На другой полке лежал лук Страсти, поодаль живописно разместились отравленные стрелы Чревоугодия, Вожделения и Ревности. На отдельном стенде был выставлен огромный набор сетей лжи. Ещё имелись орудия Уныния, Сребролюбия и Ненависти. Все они были снабжены ярлыками с названием и ценой.

А на самой красивой полке, отдельно от всех остальных инструментов, лежал маленький довольно потрёпанный на вид деревянный клинышек, на котором висел ярлык «Гордость». На удивление, цена этого инструмента была выше, чем всех остальных, вместе взятых. Один прохожий спросил диавола, почему он так ценит странный неказистый клинышек. В ответ прозвучало:

Михаил Кононов— Я действительно ценю его выше всех, потому что это единственный инструмент в моём арсенале, на который я могу положиться, если все остальные окажутся бессильными.

И он с нежностью погладил деревянный клинышек.

— Если мне удастся вбить этот клинышек в голову человека, — продолжал диавол, — он открывает двери и для всех остальных инструментов.

«Гордость — поглотитель всех добродетелей», — говорила блаженная Екатерина послушницам женского монастыря в Пюхтицах.

Браки совершаются на небесах. Каждому человеку Богом определена вторая половинка. Не случайно автор назвал героев рассказа Василием и Василисой, подчёркивая тем самым — они не ошиблись в выборе, они предназначены друг для друга.

Ошиблись в другом. Много-много лет утром (единственный раз на дню) заходит Василий в избу. Жена Василиса, ни слова не говоря, наливает ему стакан крепкого чая и ставит на средину стола. Василий молча выпивает. «Они молчат, — гласит рассказ, — и это не натянутое молчание, это даже вовсе не молчание, а обычное физическое состояние без слов, когда слов никто не ждёт и они не нужны».

Позволю себе в нескольких словах напомнить сюжет рассказа. Двадцать лет прожили Василий и Василиса, но в один период (было у них уже семеро детей) Василий, что называется, слетел с катушек, загулял и даже в один из таких загулов надумал побить супругу. Загнал на печь, но она поначалу столкнула его ухватом, а потом, изловчившись, этим же ухватом, как рогатиной, пришпилила мужа за шею к полу. Да ещё и потребовала дать слово, что больше не будет драться. Унизила мужское достоинство, пусть и пьяное. Василий (гордыня взыграла) не мог смириться с этим позором, пьяный снова и снова лез в драку, да бойцом в подпитии был слабым, Василиса запросто справлялась с мужем. Лукавый ловко подтолкнул Василия, однажды в пьяном гневе он схватил топор и замахнулся на жену. Василиса была на сносях, и случился выкидыш. После чего Василиса бесповоротно указала мужу на дверь. И с тех пор жил он в амбаре. Семейная жизнь на тридцать лет приобрела самую что ни на есть уродливую форму.

Ольга ОстроумоваНе простила Василиса. Думаю, Валентин Распутин где-то искусственно усилил ситуацию, сделав героиню беременной на момент конфликта. Будь она не в положении, итог, на мой взгляд, в соответствии с характером Василисы, был бы тот же.

Распутин пишет рассказ скупыми, даже очень скупыми красками. Он не показывает душевные переживания героев, многое даётся выразительными деталями. Всего несколько предложений об отношении детей к конфликту родителей. Сын Пётр назвал своего первенца Васей. Красноречивый факт. Ещё картинка. Перед уходом на войну Василий зашёл в избу попрощаться. Встал перед женой. «Ребята смотрели на них и мучительно ждали. Василиса первая подала ему руку…» Так и попрощались.

А перед этим, когда в деревню пришла весть о начале войны. «Сразу же пришел Василий, — гласит рассказ, — и Василиса не стала его выгонять, не до того было. Он сел на лавку у двери, положил руки на колени и молчал — видно, одному в амбаре молчать было невмоготу».

Василисе была дана возможность простить мужа после страшных лет войны. Но нет. Она не вышла к столу, когда муж вернулся домой и вместе с мужиками отмечал Победу. Возилась в подполье, что-то делала по дому, а потом послала старшую дочь постелить отцу в амбаре. И оборвала её: «Не твоё дело», — когда дочь попыталась возразить. Места для мужа в доме по-прежнему не оказалось. Пронзительное место в рассказе.

Василиса утверждает, что у неё всё перегорело внутри. Но нет, когда лет через 17 после их разрыва привёл Василий к себе в амбар новую хозяйку, Василиса пусть и не прогнала её со двора, но тяжело терпела соперницу.

Ни в коем случае не осуждаю Василису. Кто-то из святых отцов сказал: надо осуждать не человека, а грех, который в нём. Василиса достойна жалости, она своими руками ломает свою жизнь. Не может выбросить мужа из души и до последнего не может смирить гордыню, лелеет свою страсть, находится в её власти.

dec03da946dcГордыня неистового патриарха Никона привела к расколу церкви. Он начал преобразования из благих побуждений, привести в порядок тексты церковных книг, но начал делать это неуклюже. Вовремя не смог признать свои ошибки. Гордыня застила глаза, в стремлении сделать по-своему патриарх не слышал голос разума, не прислушивался к оппонентам. Грех раскола на несколько веков нанес рану Православию, привел ко многим бедам церкви и России.

Семья — это малая церковь. Гордыня Василисы приводит к расколу их малой церкви. Семья приобретает уродливую форму. И рядом супруги, всего-то двор перейти, и страшно далеки друг от друга, и не могут иначе. Один и другой пытались уехать. Василий отправлялся на прииски — вернулся. В один момент Василиса запросилась к сыну в город. Тот обрадовался, мать будет рядом, поможет с детьми. Но Василиса, подумав, отказалась. Бремя их греха, раскола семьи, несут и дети. Стоит представить маленькое село, где всё на виду, и вдруг — многие годы хозяин живёт изгоем. Не забулдыга, не бомж, не пропадающий, махнувший на себя рукой, которому одно место — в амбаре. Вовсе нет, Василий крепкий таёжник, охотник, который набивает пушнины больше других в селе. С любовью пишет о нём Распутин: «Без тайги Василий жить не может. Он знает и любит ее так, будто сам ее сотворил, сам разместил и наполнил всеми богатствами, какие в ней есть». Напрашивается аналогия с Адамом в раю, которому подвластны все звери и птицы, он понимает их, никто другой как он наделил их именами. В селе уважают Василия за знание тайги, мастерство охотника.

Василиса всю жизнь в трудах, подняла семерых детей, сын погиб на фронте. Но мучается она в своей гордыне, на всю жизнь остаётся сердечная рана у детей. И кто знает, как отразится на внуках Василисы и Василия грех раскола семьи.

Верующая или нет Василиса? В рассказе есть сцена, в ней Василиса напутствует Александру, женщину с которой жил какое-то время Василий в своём амбаре, на поиски сына, которого та потеряла в войну. «С Богом, — благословила её Василиса. — Иди, Александра, иди. Земля у нас одна, так и иди по ней. А я за тебя молиться буду».

И всё же, будь Василиса верующей, она бы осознала, что находится во власти гордыни. Конечно, осознать грех и побороть его — разные вещи. Однако понимание греха — уже шажок к покаянию. Святое Писание гласит, нельзя нести жертву Богу, если не помирился с братом своим. Такая жертва неугодна Создателю. Нельзя идти к причастию не примирившись с ближним. Епископ Василий Родзянко в одной из проповедей говорит, что человек, не прощающий ближнего, убивает его в своём сердце.

324eed146d6cВасилиса и в смертный час мужа не может, простить его.

— Плохо мы с тобой жили, Василиса, — шепчет Василий. — Это я во всем виноватый.

— Совсем не плохо, — качает головой Василиса. — Дети выросли, работают.

— Плохо, Василиса. Стыдно перед смертью.

Так и не повернулся язык у Василисы попросить прощения у мужа. Надо понимать, она искренне считает: вовсе не в чем ей каяться.

И всё же Василий радуется за мгновение до смерти.

— На меня твои слезы капают,— обрадованно шепчет Василий. — Вот опять.

Он закрывает глаза и улыбается.

В девятнадцатом веке в споре западников и славянофилов, западники утверждали — в неустроенности России виновато православие. И, значит, следует переходить на западные рельсы. Большинство ратовало даже не за католицизм, а за просвещение и атеизм. Славянофилы не видели Россию без православия. Причиной всех бед считали отступление от православия, его истин. А что делать? Смирить гордыню. Она причина всех бед. И в падении любимца Бога ангела Денницы, и в падении человека. Необходимо смириться в своей гордыне, осознать факт отступления от истины. Только тогда можно будет переустроить русскую жизнь.

Распутин страстно своей публицистикой, да и всем своим творчеством противостоял нашим западникам конца двадцатого века. В конце перестроечных восьмидесятых, когда Валентин Григорьевич «ходил во власть», он мог апеллировать и сладко поющим, и крайне агрессивным западникам и либералам с самых высоких трибун. Правда, с горечью позже признавался, что хождение во власть было ненужным. Наверное, не совсем так. Он был одним из немногих патриотов, кого допускали до этих самых высоких трибун, кто мог авторитетно высказать на всю страну то, о чём думали миллионы и миллионы русских, болеющих за своё Отечество. Статьи Распутина перестроечного времени, речи в чём-то, возможно, утратили былую остроту, актуальность, тогда как его повести будут жить и жить, будут тревожить нашу совесть. И, конечно, будет стучаться в сердце внимательного читателя рассказ «Василий и Василиса».

176807Роман Толстого «Анна Каренина» художественными средствами описывает трагедию человека, пренебрегающего заповедью «не прелюбодействуй». «Преступление и наказание» Достоевского показывает, что происходит с человеком, преступившим заповедь «не убий». Рассказ «Василий и Василиса» Распутина предупреждает нас о разрушительной силе гордыни, когда она встаёт между двумя самыми близкими людьми.

Член Союза писателей России Сергей Прокопьев

ОбложкаЧитать: Валентин Распутин. «Василий и Василиса»

Клуб православных литераторов «Омилия» (http://omiliya.org/)

Использованы кадры из фильма Ирины Поплавской «Василий и Василиса». Мосфильм, 1981 г.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Опыт построения исповеди

К Читателю

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Эта книга сложилась из многих источников по мере вживания в молитвенный строй Церкви, в опыт духовничества и пастырского душепопечения.

Непосредственным материалом для этого сборника стали беседы архимандрита Иоанна (Крестьянкина), которые проводились в семидесятые годы в Псково-Печерском монастыре на первой седмице Великого поста, после чтения покаянного канона Андрея Критского. Многим запомнились те вечера трепетного покаянного предстояния перед живым и близким Богом и собственной совестью, запомнилось обличающее и врачующее слово пастырского назидания.

Беседы были записаны. Естественно, что при переписывании и перепечатке в них появилось немало погрешностей. Издавая беседы по просьбе паломников и прихожан, мы стремились не только устранить погрешности, но и в наибольшей степени сохранить разговорную интонацию.

«Покайтесь, приблизилось бо Царствие Небесное!» Публикуя эти беседы, мы надеемся, что они помогут хотя бы некоторым услышать и исполнить этот Божий призыв.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Опыт построения исповедиЧитать книгу: Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Опыт построения исповеди

Святитель Феофан Затворник. Болезнь и смерть

Святитель Феофан Затворник. День памяти: 10(23) января

Святитель Феофан Затворник. День памяти: 10(23) января

Предисловие

Перед нами письма великого русского святого, известного богослова Святителя Феофана Затворника. Здесь собраны ответы на письма его духовных чад, которые спрашивали его обо всём. Святитель, обобщая опыт Церкви, Святых отцов и свой собственный опыт, давал простые и ясные ответы.

Этот выпуск посвящен христианскому отношению к болезни и смерти, с которыми мы так часто встречаемся в жизни, и всегда эти встречи связаны со скорбью, отчаянием, унынием.

Вот немощный старик, измученный старостью и болезнями. Вот мужчина, некогда полный сил, а ныне сломленный тяжким недугом. Вот юноша, строящий планы на будущее, но мечты которого рушит болезнь. А вот невинный младенец, первым чувствами которого на земле были страдание и боль.

Болезни и страдания неразлучные спутники, сопровождающие нас в жизни с самого рождения.

Рядом с болезнью идёт ещё одно испытание, которое одних ввергает в страх, других понуждает любыми способами изгладить воспоминания об этом. Это испытание — смерть. Сколько горя она приносит нам. Как велика скорбь супруга, потерявшего свою половину. Как велико страдание матери, лишившейся своего ребёнка.

Столкнувшись с этими испытаниями можно возроптать и усомниться в величии Божьем. Ведь если болезни и смерть неизбежны, то и наша жизнь становится несправедливой и бессмысленной. Разве справедливо то, что у одного прекрасное здоровье, а другой страдает тяжким недугом. За что именно ему такое наказание? Разве справедливо, когда смерть похищает одного из двух близких людей. Неужели они были хуже тех, которые прожили жизнь в благополучии? Как нам смириться с мыслью, что всё нажитое трудом приходится в один миг терять пред лицом смерти.

Советы, данные Святителем, помогут нам отойти от тех ценностей, которые навязываются нам падшим миром и взглянуть на жизнь так, как учит нас Евангелие.

Болезнь и смертьЧитать книгу:
Святитель Феофан Затворник. Болезнь и смерть

Святочный рассказ

Привычным рождественским подарком были для читателей XIX века святочные рассказы, публиковавшиеся на страницах журналов и газет. Очень разные: добрые и трогательные, фантастические и иронические, печальные и даже скорбные, назидательные и сентиментальные, они всегда пытались умягчить людские сердца. При всём разнообразии праздничных рассказов сохранялось главное — особое, рождественское мировосприятие. Истории вмещали в себя мечты о доброй и радостной жизни, о щедрых и бескорыстных душах, о милосердном отношении друг к другу, о победе добра над злом.

Портрет Николая Лескова работы Валентина Серова, 1894 год.

Портрет Николая Лескова работы Валентина Серова, 1894 год.

Н. С. Лесков, создатель многих святочных рассказов, говорил, что святочная история «должна быть фантастична, иметь мораль и отличаться весёлым характером повествования». Термины «святочный рассказ» и «рождественский рассказ», по большей части, используются как синонимы: в текстах с подзаголовком «святочный рассказ» могли преобладать мотивы, связанные с праздником Рождества, а подзаголовок «рождественский рассказ» не предполагал отсутствие в тексте мотивов народных святок.

Само определение рассказа — святочный — указывает на истоки жанра. Святки, святые дни, святые вечера — двенадцать дней после Рождества Христова до сочельника на праздник Богоявления. Придя на Русь вместе с христианством, праздник Рождества Христова встретился с древнеязыческим праздником рождающегося солнца, который наши предки отмечали в зимний день солнцеворота. От языческого празднования Коляды ведет начало и современный обычай колядования, только он со временем утратил языческий характер, и песни теперь приобрели христианское содержание. С течением времени главное языческое божество (солнце), которое давало жизнь и рост всему существующему и влияние которого простиралось на весь мир, уступило место Богу истинному, Солнцу правды, Рождество Которого предзнаменовало людям, сущим во тьме, обновление и новую жизнь…

У славян-язычников с давних пор существовал во время святок обычай рядиться, надевать личины, производить гадания, устраивать катания и пляски, возжигать огни и так далее. С распространением христианства на Руси эти древние обряды полностью не искоренились, а осложнились новыми. Это получило отражение в литературе. В любом сборнике святочных рассказов можно найти сюжеты про гадания, надевания масок и так далее. Церковь издавна осуждала такое поведение как греховное. В указе патриарха Иоакима 1684 года, запрещающем святочные «беснования», говорится о том, что они приводят человека в «душепагубный грех», а в книге «Святой дух праздников Христовых» — о том, что святость праздничных дней постоянно охранялась церковными правилами и гражданскими законами. «Воскресные и торжественные дни церковные и гражданские посвящаются отдохновению от трудов и с тем вместе набожному благоговению… Святки — это «святые» дни по преимуществу, а потому все, несоответствующее их святости, должно быть искореняемо. Мы, празднуя рождение Христа, должны возгреть в себе решимость возродиться от жизни греховной к жизни святой и богоугодной».

Владимир Васильевич  Рябчиков. Святочные гуляния. 2008 г.

Владимир Васильевич Рябчиков. Святочные гуляния. 2008 г.

Празднование святок находило отражение в устном и письменном творчестве. Фольклор и литература утверждали примеры святой добродетельной жизни. На деревенских святочных посиделках существовал обычай рассказывать о том, что случилось на святках в прежние времена. Такие истории чаще всего были посвящены встрече человека с нечистой силой в опасных местах, на святочной вечеринке или же во время гадания. Эти устные святочные (былички) и стали прообразом литературного святочного рассказа. То, что звучало устно, позднее получило письменное оформление и стало излюбленным чтением российского горожанина, не получавшего на святках столько праздничных ощущений, как деревенский житель.

Русский город пополнялся за счет сельских жителей, которые привозили с собой приличные для них верования и обряды. В городских условиях их смысл утрачивался, обычаи видоизменялись до неузнаваемости. Магический смысл уходил, и календарный праздник превращался в забаву.

Литературный жанр рождественского рассказа как особая разновидность повествования, приуроченного к зимним праздникам, в русской литературе появился значительно позже святочного — к сороковым годам XIX века.

Владимир Васильевич Рябчиков. Ряженные

Владимир Васильевич Рябчиков. Ряженные

На Западе христианская традиция гораздо раньше переплелась с языческой. В частности, это произошло с обычаем украшать и зажигать на Рождество ёлку. В России ёлка прививалась медленно. В указе 1699 года о перенесении новолетия с первого сентября на первое января Петр Первый повелел украшать ворота, крыши трактиров и жилых домов еловыми и сосновыми ветками. Детские впечатления от первой домашней ёлки описываются С. Ауслендером в рассказе «Святки в старом Петербурге». В начале XX века ёлка уже была неотделима от зимних праздников. В.В. Розанов говорил, что он был крайне удивлен, узнав, что украшение ёлки в Рождество — недавний обычай нерусского происхождения.

Сначала случаи появления рассказов с рождественской тематикой были единичны (Например, повесть московского писателя и актера К. Баранова «Ночь на Рождество Христово», вышедшая в 1834 году). Массовое же появление текстов наблюдается после того, как были переведены на русский язык знаменитые рождественские повести Диккенса начала 1840-х годов — «Рождественская песнь в прозе», «Колокола», «Сверчок на печи», а позже и другие. Католический и протестантский Запад остро ощущал потребность максимально приблизить к себе священные события и персонажи, поэтому и празднование Рождества приобрело не только религиозное, но и бытовое домашнее значение. Жалостливые святочные истории удачно адаптировали и переводили праздник с духовного на «бытовой», человеческий язык. У Диккенса в повестях — ценность дома, очага, противостоящего уличному ненастью: «Идеал уюта — идеал чисто английский; это идеал чисто английского Рождества, но больше всего — идеал Диккенса», — писал Честертон. Эти повести имели громадный успех у русского читателя и породили подражания, вариации».

Владимир Васильевич Рябчиков. Катание на санях

Владимир Васильевич Рябчиков. Катание на санях

Рождественский рассказ содержит в себе моменты, роднящие его со святочной традицией. Это роль сверхъестественного, чуда, которое происходит на Рождество; следует отметить и роль беседы, которая часто служит обрамлением основного сюжета, а также тенденцией к внезапным повествовательным ходам, которые придают произведению занимательность. Без элемента чудесного обходился редкий святочный рассказ. Составители рождественских альманахов помещали под одну обложку злых духов и ангелов, напоминая читателю о борьбе добра и зла. Двойственность, унаследованная святочным рассказом, жутковатая атмосфера святок уживалась с благочестивым церковным празднованием Рождества (хотя Церковь и запрещает гадания и игрища).

Специфика рождественского рассказа в том, что во многих сюжетах особенно значительным оказывается утверждение христианской добродетели, события трактуются в возвышенном тоне, потому что рождественские праздники становились, по выражению Достоевского, «днями семейного сбора», днями милосердия, примирения и всеобщей любви. Как когда-то свершилось чудо в Вифлееме, так оно должно свершаться в этот день. События происходят в великую ночь Спасения. Поэтому неутешенных не оставалось. Отсюда и то нетерпение, которое обычно охватывает человека перед Рождеством: оно объясняется ожиданием чуда. Ф.М. Достоевский в «Записках из Мертвого дома» описывал, как готовится к встрече с чудом человек даже в тех случаях, когда, казалось бы, ему нечего ожидать.

Владимир Васильевич Рябчиков. Скоморохи с медведем

Владимир Васильевич Рябчиков. Скоморохи с медведем

В святочные дни многие люди стремятся быть лучше, и преступление, совершенное на Рождество, оценивается как особенно тяжкий грех. Задача авторов рассказов состояла в том, чтобы поселить в домах читателей праздничную атмосферу, оторвав от житейских забот, напомнить о труждающихся и обремененных, о необходимости милости и любви.

Поэтому и рассказы, приуроченные к празднику, стали выстраиваться по определенному закону. Очень часто они имеют счастливые концовки: встречаются после долгой разлуки любящие, кто-то чудесно спасается от неминуемой гибели, выздоравливает смертельно больной человек (чаще всего — ребенок), примиряются враги, чудесно преображаются безнравственные люди, забываются обиды… и тому подобное. Большинство рассказов начинается с описания несчастий героев. Но сияние великого чуда праздника разлетается тысячами искр — чудо входит в частную жизнь людей. Не обязательно оно сверхъестественного порядка, гораздо чаще это чудо бытовое, которое воспринимается как удачное стечение обстоятельств, как счастливая случайность. В успешном стечении обстоятельств автору и героям видится Небесное заступничество. Логика сюжета рассказа подчинена преодолению неполноты, дисгармонии жизни.

Владимир Васильевич Рябчиков. Гости

Владимир Васильевич Рябчиков. Гости

В сознании людей запечатлелось, что день, когда родился Спаситель человечества, должен сопровождаться из года в год совершением новых чудес, потому что Рождение Христа- главное чудо мира. Наряду с такими текстами встречаемся и с трагическими, но часто это лишь на первый взгляд. Вспомним, например, рассказ Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на елке». Ребенок умирает в рождественскую ночь.

Но православный читатель постарается не сильно предаваться скорби, зная, что счастье (доброту, маму, ёлку) герой получит не на земле, а на Небе. Автор вступает в Небесные обители вместе с героем. Описание его «посмертного» блаженства как бы уравновешивает тяготы земного существования. После смерти мальчик обретает все, что не хватало ему в действительности. Все со всем оказывает в глубокой связи и любви. «Претерпевший до конца спасется».

Но как в Советской России, так и в эмигрантской литературе святочная традиция стала жертвой политических событий. Публикация святочных рассказов прекращается. «Был на свете самый чистый и светлый праздник, он был воспоминанием о золотом веке, высшей точкой того чувства, которое теперь уже на исходе,- чувства домашнего очага. Праздник Рождества Христова был светел в русских семьях, как ёлочные свечки, и чист, как смола. На первом плане было большое зелёное дерево и весёлые дети; даже взрослые, не умудрённые весельем, меньше скучали, ютясь около стен. И всё плясало — и дети, и догорающие огоньки свечек»,- вспоминал А. Блок. В этом высказывании уже чувствуется ностальгия человека XX века по утраченному. И вот святочные и рождественские рассказы возвращаются на страницы современных газет и журналов, начинаются публикации сборников рассказов наших классиков, предлагаются сценарии праздников. И мы тоже, по давней русской традиции, дарим нашим читателям светлый праздничный рассказ Н. С. Лескова.

(http://palomnic.org/)

КнигаЧитать: Н. С. Лесков. Святочные рассказы

Протоиерей Сергий Гаккель. О Матери Марии (отрывок из книги)

Преподобномученица Мария Скобцова

Преподобномученица Мария Скобцова

В начале 1923 года в Париж прибыла семья таких эмигрантов. Мало кто заметил их приезд. Семья состояла из шести человек: Елизавета Юрьевна Скобцова (будущая монахиня Мария), София Борисовна Пиленко (ее мать), Даниил Ермолаевич Скобцов (ее муж), сын Юра и две дочери — Настя и Гаяна. Гаяна (старшая из детей) родилась еще в России, когда первый брак ее матери уже заканчивался разводом; младшая, Настя, родилась в Югославии накануне переезда в Париж.

Они следовали путем, общим для многих и многих беженцев: от восточного берега Черного моря на юг, в Грузию; затем на запад в Константинополь; затем в Белград. Часть путешествия совершалась без происшествий, часть переживалась как кошмар: так или иначе, в нем было мало отрадного, и чем дальше они удалялись от родины, тем труднее им было представить себе будущее.

Первая стадия путешествия запомнилась как самая тягостная. Пароход, на который они попали в Новороссийске, был переполнен до отказа. На верхних палубах помещались пассажиры первого и второго класса; под ними армянские беженцы; затем — палуба для овец; и наконец, трюм с остальными беженцами. В трюме царила полная тьма. В нем где-то находился склад динамита: курить воспрещалось. Передвигаться было трудно и опасно. Кроме того, можно было легко наткнуться на раненых и нечаянно причинить им лишние страдания. В этом трюме, вместе с матерью и дочкой, находилась Елизавета Юрьевна. Она опасалась, как бы среди этого хаоса не родился преждевременно ее второй ребенок, и в то же время тревожилась за мужа, с которым ее недавно соединила, а теперь разлучила гражданская война. Никакие тяготы в последующих странствиях не могли сравниться с ужасом этого путешествия, этой прелюдии к беженскому существованию.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

К счастью, Юра благополучно родился в Тифлисе по окончании путешествия, а через несколько месяцев, в Константинополе, его мать снова соединилась с мужем. Но Константинополь мог быть лишь временным пристанищем. Пришлось отправляться дальше.

Прибытие во Францию никак не означало ни конца бедственного положения семьи, ни избавления от изнурительной работы. Елизавета Юрьевна навсегда испортила свои и без того близорукие глаза, выполняя заказы (шитье, изготовление кукол). Положение несколько улучшилось, когда ее муж выдержал экзамен и стал шофером такси. Таким образом был обеспечен более регулярный заработок — от сорока до пятидесяти франков в день. Но финансовые заботы отошли на задний план, когда Настя тяжело заболела.

Сначала родители не понимали, что она серьезно больна. Им казалось, что она лишь очень медленно поправляется после гриппа, которым переболела вся семья в продолжение зимы1925-26 годов. Но вскоре состояние больной начало вызывать тревогу — тем более, что ни один из вызванных врачей не мог определить, почему она продолжает терять в весе и чахнуть. Только когда ее состояние стало уже критическим, нашелся молодой врач, который сразу поставил диагноз менингита.

Настю поместили в знаменитый Пастеровский институт. По ходатайству вдовы И. И. Мечникова, матери дали особое разрешение находиться при больной и ухаживать за ней. В течение почти двух месяцев она присутствовала при медленном умирании своей дочери. Рисунки-портреты, которые Елизавета Юрьевна создавала, чтобы развлечь Настю, запечатлели это время. На них изображено худенькое лицо девочки в жару, неестественно спокойное: три из них помечены разными часами 7 марта 1926 года. Настя скончалась в тот же день.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Смерть ребенка оставляет неизгладимый след в душе матери. Но смерть Насти имела еще, сверх того, неожиданные последствия, намек на которые уже находится в записке, набросанной Елизаветой Юрьевной у смертного одра дочери.

«Сколько лет, — всегда, я не знала, что такое раскаянье, а сейчас ужасаюсь ничтожеству своему. Ещё вчера говорила о покорности, все считала властной обнять и покрыть собой, а сейчас знаю, что просто молиться-умолять я не смею, потому что просто ничтожна […]. Рядом с Настей я чувствую, как всю жизнь душа по переулочкам бродила, и сейчас хочу настоящего и очищенного пути не во имя веры в жизнь, а чтобы оправдать, понять и принять смерть. И чтобы оправдывая и принимая, надо вечно помнить о своем ничтожестве. О чем и как не думай, — большего не создать, чем три слова:

„любите друг друга“, только до конца и без исключения, и тогда все оправдано и вся жизнь освещена, а иначе мерзость и тяжесть».

Плутание по переулочкам осуждается и отвергается. Перед ней открываются новые перспективы. Ей исполнилось тридцать четыре года. Жить оставалось девятнадцать лет.

Впоследствии Елизавета Юрьевна писала о похоронах вообще и различала два типа участников:

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

«Одни сдержанно сочувственны, корректны, будничны, — какое, мол, несчастье, кто мог думать, я его недавно видал, да как это случилось, а кто лечил и так далее, — чужие, одним словом. Другие, — тут вопрос не в несчастии даже, а в том, что вдруг открылись какие-то ворота в вечность, что вся природная жизнь затрепетала и рассыпалась, что законы вчерашнего дня отменились, увяли желания, смысл стал бессмыслицей и иной, непонятный смысл вырастил за спиной крылья […]. В черный зев могилы летит все, надежды, планы, привычки, расчеты, -а главное, смысл, смысл всей жизни. Если есть это, то все надо пересмотреть, все откинуть, все увидеть в тленности и лжи.

Это называется „посетил Господь“. Чем? Горем? Больше, чем горем, — вдруг открыл истинную сущность вещей, — и увидали мы, с одной стороны, мертвый скелет живого, мертвый костяк, облеченный плотью […], мертвенность всего творения, а с другой стороны, одновременно с этим увидали мы животворящий, огненный, все пронизывающий и все попаляющий и утешительный Дух.

Потом время, — говорят, — целитель, — а не вернее ли „умертвитель“? — медленно сглаживает все. Душа опять слепнет. Опять ворота вечности закрыты […]. [Но] человек может каким-то приятием этих иных законов удержать себя в вечности. Совершенно не неизбежно вновь ниспадать в будни и в мирное устроение будничных дел, пусть они идут своим чередом, сквозь них может просвечивать вечность, если человек не испугается, не убежит сам от себя, не откажется от своей страшной, не только человеческой, но и Богочеловеческой судьбы. То есть от своей личной Голгофы, от своего личного крестоношения, вольной волею принятого.

[…] И думается мне: кто хоть раз почувствовал себя в этой вечности, кто хоть раз понял, по какому пути он идет, кто увидал Шествующего перед ним хоть раз, тому трудно свернуть с этого пути, тому покажутся все уюты непрочными, все богатства неценными, все спутники ненужными, если среди них не увидит он единого Спутника, несущего крест».

«Такого рода Посещение, — говорила она о собственном своем опыте, — заражает душу, наполняет ее как поток, как пылающий очаг». Похожие мысли она выразила в стихах:

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Все еще думала я, что богата,
Думала я, что живому я мать.
Господи, Господи, близится плата
И до конца надо мне обнищать.
Земные надежды, порывы, восторги, —
Все, чем питаюсь и чем я сыта, —
Из утомленного сердца исторгни,
Чтобы осталась одна маета.
Мысли мои так ничтожны-убоги,
Чувства — греховны, и воля — слаба.
И средь земной многотрудной дороги
Я неключимая. Боже, раба.

Ей предстояло еще второе обнищание. Десять лет спустя, в июне 1936 года, последовала смерть старшей дочери, Гаяны: она умерла от тифа в возрасте двадцати трех лет. Сперва горе — и сомнения, вызванные этим — ей казались едва выносимыми. В конце одного стихотворения, посвященного этой смерти, мать откровенно признавала:

Я заново не знаю и не верю,
Ослеплена я вновь.
Мучительным сомненьем только мерю
Твой горький путь, любовь.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

«Я никогда не забуду той мучительной минуты, когда я принес ей весть о смерти Гаяны, — писал о. Лев (Жилле). — Без единого слова она кинулась бегом на улицу. Я боялся, что она намеревается броситься в Сену». Она вернулась только к вечеру — «удивительно умиротворенная».

Мать не могла быть ни на похоронах, ни хотя бы посещать могилу: Гаяна умерла в Москве по возвращении на родину, где (с помощью семейного друга — Алексея Толстого) ей удалось устроиться годом раньше на постоянное жительство. В далеком Париже можно было только совершить парастас, который мать провела в сосредоточенной молитве, склонившись в земном поклоне. Присутствующие отметили ее особый духовный подъем, исполненный спокойствия. Видно было, что она еще борется с горем, но уже побеждает сомнения. «Очень было тяжело, — говорила она. — Черная ночь. Предельное духовное одиночество […]. Все было темно вокруг и только где-то вдали — маленькая светлая точка. Теперь я знаю, что такое смерть».

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Рисунки и стихи матери Марии, 1936 г.

Не слепи меня. Боже, светом,
Не терзай меня. Боже, страданьем.
Прикоснулась я этим летом
К тайникам Твоего мирозданья.
Средь зеленых, дождливых мест
Вдруг с небес уронил Ты крест.
Поднимаю Твоею же силой
И кричу через силу: Оссана.
Есть бескрестная в мире могила,
Над могилою надпись: Гаяна.
Под землей моя милая дочь,
Над землей осиянная ночь.
Тяжелы Твои светлые длани,
Твою правду с трудом понимаю.
Крылья дай отошедшей Гаяне,
Чтоб лететь ей к небесному раю.
Мне же дай мое сердце смирять,
Чтоб Тебя и весь мир Твой принять.

В ее стихах не трудно найти «строки сильные, рвущие сердце, «рыдательные». Но с окружающими она мало делилась своими переживаниями после смерти дочерей. Внешне она держалась с людьми непринужденно: веселая, немного лукавая улыбка часто озаряла ее полное, румяное лицо и оживляла темно-карие глаза. Она охотно общалась с людьми и производила впечатление открытости и прямоты. Только тот, кто узнал ее ближе, мог убедиться, что «внутренне в своем последнем «я» она была непроницаема» и одинока, что она бережно таила некоторые мысли и переживания в глубине души и редко их обнаруживала. Среди самых сокровенных переживаний были те, которые касались Гаяны и ее полу-сестры, первопреставленной Насти, имя которой — Анастасия — по-гречески означает Воскресение.

«Монахиня Мария (Скобцова)». Сайт Ксении Кривошеиной
(http://mere-marie.com/)

Мать Мария. Прот. Сергий ГаккельЧитать книгу полностью:
Прот. Сергий Гаккель. Мать Мария

Архимандрит Тихон (Шевкунов) «Несвятые святые» и другие рассказы

Архимандрит Тихон (Шевкунов)

Архимандрит Тихон (Шевкунов)

Предисловие

Как-то теплым сентябрьским вечером мы, совсем молодые тогда послушники Псково-Печерского монастыря, пробравшись по переходам и галереям на древние монастырские стены, уютно расположились высоко над садом и над полями. За разговором мы стали вспоминать, как каждый из нас оказался в обители. И чем дальше слушали друг друга, тем сильнее удивлялись.

Шел 1984 год. Нас было пятеро. Четверо росли в нецерковных семьях, да и у пятого, сына священника, представления о людях, которые уходят в монастырь, мало чем отличались от наших что ни на есть советских. Еще год назад все мы были убеждены, что в монастырь в наше время идут либо фанатики, либо безнадежно несостоявшиеся в жизни люди. Да! — и еще жертвы неразделенной любви.

Но, глядя друг на друга, мы видели совершенно иное. Самому юному из нас исполнилось восемнадцать лет, старшему — двадцать шесть. Все были здоровые, сильные, симпатичные молодые люди. Один блестяще окончил математический факультет университета, другой, несмотря на свой возраст, был известным в Ленинграде художником. Еще один основную часть жизни провел в Нью-Йорке, где работал его отец, и пришел в монастырь с третьего курса института. Самый юный — сын священника, талантливый резчик, только что завершил учебу в художественном училище. Я тоже недавно окончил сценарный факультет ВГИКа. В общем, мирская карьера каждого обещала стать самой завидной для таких юношей, какими мы были тогда.

Так почему же мы пришли в монастырь и всей душой желали остаться здесь навсегда? Мы хорошо знали ответ на этот вопрос. Потому, что каждому из нас открылся прекрасный, не сравнимый ни с чем мир. И этот мир оказался безмерно притягательнее, нежели тот, в котором мы к тому времени прожили свои недолгие и тоже по-своему очень счастливые годы. Об этом прекрасном мире, где живут по совершенно иным законам, чем в обычной жизни, мире, бесконечно светлом, полном любви и радостных открытий, надежды и счастья, испытаний, побед и обретения смысла поражений, а самое главное, — о могущественных явлениях силы и помощи Божией я хочу рассказать в этой книге.

Мне не было нужды что-либо придумывать — все, о чем вы здесь прочтете, происходило в жизни. Многие из тех, о ком будет рассказано, живы и поныне.

(http://www.ot-stories.ru/index.htm)

КнигаСкачать книгу:
Архимандрит Тихон (Шевкунов). Несвятые святые и другие рассказы (RAR, RTF)

 

 

Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси. Вегетарианство и его отличие от христианского поста

Николаев Юрий Викторович. Натюрморт с овощами. 1912 г.Христианский пост многократно и многообразно подвергался нападениям и нареканиям со стороны «плотских» людей. Нападения эти становятся тем ожесточеннее, чем более в известное время люди ходят по плоти и заботятся об угождении ей. В такие времена господства плоти и измельчания духа голоса в защиту поста раздаются редко и робко. Тем приятнее слышать голос в пользу поста, раздавшийся в наши дни из мира светского, который далеко не часто поет в унисон с миром духовным, церковным. Разумеем вегетарианское движение, возникновению которого оставалось бы только радоваться, если бы сами вегетарианцы не допускали в своем учении немалых промахов и погрешностей.

Николаев Юриq Викторович. Натюрморт с хлебом. 1996 г.Под именем вегетарианства разумеется такое направление в воззрениях современного общества, которым допускается употребление в пищу только растительных продуктов, а не мяса и рыбы (отсюда произошло и название вегетарианства от латинского слова vegetare — произрастать). В защиту своего учения вегетарианцы приводят данные 1) из анатомии: человек принадлежит к разряду существ плотоядных, а не всеядных и плотоядных; 2) из органической химии: растительная пища содержит все необходимое для питания и может поддерживать силы и здоровье человека в той же степени, как и пища смешанная, то есть животно-растительная; 3) из физиологии: растительная пища лучше усвояется, чем мясная; 4) из медицины: мясное питание возбуждает организм и сокращает жизнь, а вегетарианское, напротив,- сохраняет и удлиняет ее; 5) из экономии: растительная пища дешевле мясной; 6) приводятся наконец и нравственные соображения: убивание животных противно нравственному чувству человека, тогда как вегетарианство вносит мир и в собственную жизнь человека, и в его отношения к миру животных. Некоторые из этих соображений высказывались еще в глубокой древности, в мире языческом (Пифагором, Платоном, Сакиа-Муни); в мире христианском они чаще повторялись, но все же высказывавшие их были единичными личностями и не составляли общества; только в середине нынешнего столетия в Англии, а затем и в других странах возникли целые общества вегетарианцев. С тех пор движение вегетарианское все более и более возрастает; все больше и чаще встречается последователей его, которые ревностно распространяют свои взгляды и стараются осуществить их на деле; так в западной Европе есть немало вегетарианских ресторанов (в одном Лондоне их до тридцати), в которых кушанья готовятся исключительно из растительной пищи; издаются книги вегетарианского поваренного искусства, в которых содержатся расписания кушаний и наставления для приготовления более восьмисот блюд. У нас в России также есть последователи вегетарианства, к числу которых принадлежит и известный писатель граф Лев Толстой.

Николаев Юриq Викторович.  На кухонном столе. 2012 г.Вегетарианству обещают широкое будущее, так как, говорят, человечество волей-неволей в конце концов придет к способу питания вегетарианцев. Уже и теперь в некоторых странах Европы замечается явление уменьшения скота, а в Азии это явление почти уже совершилось, особенно в наиболее населенных странах — в Китае и Японии, так что в будущем, хотя и не близком, совсем не будет скота, а следовательно, и мясной пищи. Если это так, то вегетарианство имеет ту заслугу, что его последователи разрабатывают способы питания и образа жизни, к которому рано или поздно люди должны будут примкнуть. Но кроме этой проблематичной заслуги вегетарианству принадлежит та несомненная заслуга, что оно предъявляет по адресу нашего сластолюбивого и изнеженного века настойчивый призыв к воздержанию.

Николаев Юриq Викторович. Банка с соленьями. 2011 г.«Присмотритесь, — говорит Толстой, — к нашей жизни, к тому, чем движимо большинство людей нашего мира; спросите себя, какой главный интерес этого большинства? И как ни странно это может показаться нам, привыкшим скрывать наши настоящие интересы и выставлять фальшивые, искусственные, главный интерес жизни большинства людей нашего времени — это удовлетворение вкуса, удовольствие еды. Начиная с беднейших до богатейших сословий общества, обжорство, я думаю, есть главная цель, есть главное удовольствие нашей жизни. Бедный, рабочий народ составляет исключение только в той мере, в которой нужда мешает ему предаваться этой страсти. Как только у него есть время и средства к тому, он, подражая высшим классам, приобретает самое вкусное и сладкое… А посмотрите на жизнь людей образованных, послушайте их разговоры. Какие все возвышенные предметы как будто занимают их: и философия, и наука, и искусство, и поэзия, и распределение богатств, и благосостояние народа, и воспитание юношества; но все это для огромного большинства — ложь, все это их занимает между делом, между настоящим делом — завтраком и обедом, пока желудок полон, и нельзя есть еще. Интерес один живой, настоящий интерес большинства — это еда. Как поесть, что поесть, когда, где? Ни одно торжество, ни одна радость, ни одно открытие чего бы то ни было не обходится без еды. Люди притворяются, что обед, еда им не нужны, даже в тягость; но это ложь. Попробуйте вместо ожидаемых ими утонченных блюд дать им, не говорю — хлеба с водою, но каши и лапши, и посмотрите, какую бурю это вызовет, и как окажется то, что действительно есть, именно то, что в собрании этих людей главный интерес не тот, который они выставляют, а интерес еды.

Николаев Юриq Викторович.  Натюрморт с грибами. 2014 г.Конечно, в приведенной характеристике современного общества есть некоторое преувеличение, но есть и значительная доля правды. Посему и настойчивый призыв со стороны вегетарианцев к воздержанию, к сокращению прихотей является как нельзя более кстати; и если бы они ограничились этим призывом, то оставалось бы только радоваться успеху и росту вегетарианского движения. Но нередко успех кружит голову и надмевает человека. То же случилось и с последователями вегетарианства: они приписывают ему то, чего оно не имеет и не может иметь.

Николаев Юриq Викторович. Натюрморт с картошкой. 2011 г.Вегетарианцы думают, что если бы люди не употребляли мясной пищи, то на земле давно уже водворилось бы полное благоденствие. Еще Платон, который показал нам пример того, как можно умно рассуждать об идеях и тому подобных высоких материях и в то же время далеко не умно решать вопросы из области государственной и общественной жизни, еще Платон в своем диалоге «О республике» корень несправедливости, источник войн и других зол находил в том, что люди не хотят довольствоваться простым образом жизни и суровой растительной пищей, а едят мясо. А у другого сторонника вегетарианства, уже из христиан, анабаптиста Трайона (умер в 1703 году), находятся на этот счет слова, которые автор «Этики пищи» приводит в своей книге с особым «удовольствием». «Если бы люди,- говорит Трайон,- прекратили раздоры, отказались от угнетения и от того, что способствует и располагает их к тому — от умерщвления животных и употребления в пищу их крови и мяса,- тогда в короткое время ослабели бы, а может быть, и совсем перестали бы существовать между ними взаимные смертоубийства, дьявольские распри и жестокости… Тогда прекратится всякая вражда, не будет слышно жалостных стонов ни людей, ни скотов. Тогда не будет ни потоков крови убитых животных, ни зловонья мясных рынков, ни окровавленных мясников, ни грома пушек, ни сожжения городов. Исчезнут смрадные тюрьмы, рушатся железные затворы, за которыми томятся люди вдали от жен, детей, свежего вольного воздуха; смолкнут вопли просящих пищи или одежды. Не будет ни возмущений, ни хитроумных изобретений для разрушения в один день того, что созидалось тяжким трудом тысяч людей, ни страшных ругательств, ни грубых речей. Не будет ни напрасного истязания животных непосильной работой, ни растления девиц. Не будет отдачи в аренду земель и ферм по таким ценам, которые принуждают съемщика изнурять и себя, и слуг, и скот почти до смерти и все-таки оставаться в неоплатном долгу. Не будет угнетения низших высшими, не будет нужды за отсутствием излишеств и обжорства; смолкнут стоны раненых; не нужно будет медиков для вырезывания пуль из их тел, для отнятия раздробленных или поломанных рук и ног. Затихнут крики и стоны страждущих от подагры или других тяжких болезней (вроде проказы или чахотки), кроме недугов старости. И дети перестанут быть жертвами бесчисленных страданий и будут такими же здоровыми, как ягнята, телята или детеныши всяких иных животных, не знающих недугов».

Вот какую обольстительную картину рисуют вегетарианцы, и как легко всего этого достигнуть: стоит не есть мяса и на земле водворится настоящий рай, жизнь безмятежная и беспечальная.

Николаев Юриq Викторович.  Натюрморт с хлебом. 2014 г.Позволительно, однако, более чем усомниться в осуществимости всех радужных мечтаний вегетарианцев. Хотя они и заявляют, что «их система поражает самый корень зла и обещает выгоды не утопические», однако от того, что люди перестанут есть мясо, едва ли водворится на земле рай, Царство Божие, ибо Царствие Божие, по премудрому слову Апостола Павла, не пища и питие, но праведность, и мир и радость в Святом Духе (Рим. 14, 17). Христианское учение всегда было чуждо духа мечтательности. Оно тем и отличается от разных утопических теорий, что ясно различает идеал и действительность и, указывая человеческим стремлениям конечную цель в идеале, в то же время никогда не теряет из виду и действительности. А в этой-то действительности и невозможно полное осуществление идеального счастья. Нужды, горе и ссоры всегда будут отравлять земную жизнь человека, всегда будут спутниками в нашем настоящем состоянии, так как причина этих несчастных явлений не внешняя, не случайная и преходящая, а глубочайшая, внутренняя, заключающаяся в греховном состоянии самой природы человека, в повреждении ее грехом. Пока такое состояние человеческой природы будет продолжаться, пока не изменятся в корне ненормальные условия нашей жизни, пока не восстановятся у нас правильные отношения к Богу, к собственному назначению и к внешнему миру, то есть пока настоящая жизнь не сменится новой вечной жизнью, пока не откроется для человечества новое небо и новая земля, в которых правда живет (2 Петр. 3, 13),- до тех пор всегда будут нужды, бедность, горе и болезнь. А так как корень всех этих бедствий лежит гораздо глубже, чем думают вегетарианцы и подобные им мечтатели, то и средство, на которое они указывают, одно само по себе не может уврачевать зла: оно слишком для этого мало, поверхностно и незначительно.

Николаев Юриq Викторович. Горшок и овощи. 2012 г.То правда, что воздержание вообще, и в частности от употребления мясной пищи, обуздывает наши страсти и похоти плотские, дает большую легкость нашему духу и помогает ему высвободиться из-под владычества плоти и покорить ее своему господству и управлению. Однако было бы ошибочно полагать это телесное воздержание в основу нравственности, выводить из него все высокие нравственные качества и думать вместе с вегетарианцами, что «растительная пища сама по себе создает много добродетелей». Вопреки мечтам вегетарианцев, один из подвижников благочестия (преподобный Иоанн Кассиан), которых, конечно, никак уже нельзя заподозрить в небрежении к посту, при виде трапезы которых, напротив, даже Ангелы небесные радовались, по выражению св. Иоанна Златоуста,- говорил, что «мы не полагаем надежды на один пост (телесный). Он не есть сам по себе благо или сам по себе необходим. Он с пользою соблюдается для приобретения чистоты сердца и тела, чтобы, притупив жало плоти, человек приобрел умиротворение духа. Но пост иногда обращается даже в погибель души, если неблаговременно соблюдается. Надобно стараться, чтобы те добродетели, которые составляют истинное добро, были приобретаемы постом, а не для поста должны быть совершаемы действия тех добродетелей. Итак, для того полезно сокрушение плоти, для того к нему должно быть присоединяемо врачество воздержания от пищи, чтобы чрез него мы могли достигнуть любви, в которой заключается неизменное и постоянное добро».

Николаев Юриq Викторович.  Натюрморт. 2012 г.Значит, пост телесный служит только средством и пособием для приобретения добродетелей — чистоты и целомудрия и должен необходимо соединяться с постом духовным — с воздержанием от страстей и пороков, с удалением от худых помыслов и злых дел. А без этого сам по себе он не достаточен для спасения. Не делаем выписок о сем из творений святых отцов, так как трудно «вместити пишемых»: все отцы и подвижники согласно учат, что истинный пост бывает тогда, когда человек воздерживается от зла. Взамен всего приведем характерный рассказ о св. Макарии Великом. Ему однажды сам искуситель сказал: «Я не силен против тебя, Макарии. Все, что ты делаешь, и я делаю. Ты постишься, а я совсем не ем. Ты бодрствуешь, а я совсем не сплю. Одним только ты побеждаешь меня». «Чем же?» — спросил Макарии. «Смирением, — ответил диавол.- Вот почему я не силен против тебя». Отсюда видно, что нельзя еще возлагать все надежды на один телесный пост.

Николаев Юриq Викторович.  Арбуз и клубника. 2014 г.Не считая одного телесного поста достаточным для спасения, подвижники благочестия в то же время не признавали и того, чтобы пост этот был для всех всегда обязателен (как хотят того вегетарианцы); ибо, говорит св. Нил Сорский: «все организмы невозможно подчинять одному и тому же правилу: тела имеют большое различие в силе, как медь и железо в сравнении с воском». Проповедуя только постоянную умеренность в пище и питии и сами воздерживаясь от вкушения мяса, они для других не запрещали вкушения по временам мясной пищи. «Нужно все употреблять во славу Божию,- говорили они,- ни от чего совершенно не удаляясь, как делают еретики, безрассудно отвергающие то, что Бог сотворил весьма хорошим. От всех находящихся снедей, хотя бы и сладких, нужно брать понемногу. Таково рассуждение мудрых, а не то, чтобы некоторые роды пищи выбирать, а другие оставлять; дабы и Бога благодарить и сохранить ненадменность души: так мы избегнем возношения и не будем гнушаться тем, что Бог сотворил хорошим». Тех же людей, которые останавливаются на веществе снедей и питания, оставляя в стороне «разумение»,- таковых отцы называют «нерассудительными». «Эти нерассудительные люди ревнуют посту и трудам святых с неправильным разумением и намерением и думают, что они проходят добродетель. Диавол же, стерегущий их как свою добычу, ввергает в них семя радостного мнения о себе, от которого зарождается и воспитывается внутренний фарисей, и предает таковых совершенной гордыне. Ибо ничто столь удобно не побуждает к гордости, как знающая о многих своих заслугах совесть и дума, живущая в уповании на оные». К таким людям обращается с предостережением и пресвитер Исидор: «Если подвизаетесь, — говорит он,- то не гордитесь; если же тщеславитесь сим, то лучше есть мясо, ибо не так вредно есть мясо, как гордиться и надмеваться». А отцы Гангрского собора даже возглашают анафему тому: «если кто осуждает человека, который с благоговением и верою вкушает мясо (кроме крови и идоложертвенного)».

Николаев Юриq Викторович.  Натюрморт с примусом. 2009 г.Таков по истине мудрый взгляд Святой Церкви на вкушение мяса. В своих постановлениях она всегда имеет в виду не какого-то отвлеченного, бесстрастного и бесплотного человека, какового нередко имеют в виду разные мечтатели вроде вегетарианцев, а человека живого, плоть носящего, человека со всеми его нуждами, потребностями, немощами; и к ним Церковь, следуя примеру Своего Божественного Основателя, относится с величайшей снисходительностью и милосердием. Бывали примеры, что великие подвижники и святые мужи — эти лучшие выразители церковных воззрений,- «разсуждая немощному естеству человеческому», не только не укоряли тех, которые ели в пост «неподобающия снеди», но даже и сами «мало» вкушали от сих снедей.

Николаев Юриq Викторович.  Натюрморт с хлебом. 2013 г.Так, о святителе Тихоне рассказывают, что когда он жил на покое в Задонском монастыре, то однажды в пятницу на шестой неделе великого поста посетил монастырского схимника Митрофана. У сего последнего в это время был гость, некто Косма Студеникин, елецкий гражданин, которого за его благочестивую жизнь любил и святитель. Случилось, что в этот день знакомый рыбак принес отцу Митрофану для Вербного воскресенья живого верезуба. Так как гость не рассчитывал пробыть до воскресенья в обители, то схимник и распорядился сряду же приготовить из верезуба уху и холодное. За этими яствами и застал святитель Митрофана и его гостя. Схимник, испугавшись такого неожиданного посещения и считая себя виновным в нарушении поста, пал к ногам святителя Тихона и умолял его о прощении. Но святитель, зная строгую жизнь обоих друзей, сказал им: «Садитесь, я знаю вас; любовь — выше поста». При этом сел сам за стол, съел ложки две ухи и угощал коему. Такое снисхождение и доброта святителя поразили друзей: им известно было, что святитель Тихон во весь великий пост по понедельникам, средам и пяткам не употреблял даже масла, а тем более рыбы.

Николаев Юриq Викторович.  Орехи. 2012 г.А о другом подвижнике благочестия, еще при жизни прославившемся даром чудотворения, святителе Спиридоне Тримифунтском, рассказывается, что некто зашел к нему с пути уже по наступлении великого поста, когда святитель с домашними держал по обыкновению строжайший пост и вкушал пищу только в известные дни, оставаясь в прочие совсем без пищи. Видя, что странник очень устал, Спиридон велел дочери своей предложить путнику покушать. Та отвечала, что нет ни хлеба, ни муки, ибо запас этого по причине поста был бы излишен. Тогда святитель помолился, попросил прощения и приказал дочери изжарить случившегося в доме соленого свиного мяса. После изготовления его Спиридон, посадив с собой странника, начал есть мясо и убеждал и своего гостя делать тоже; а когда последний отказывался, называя себя христианином, святитель сказал: «Тем менее надобно отказываться, ибо Слово Божие изрекло: для чистых все чисто» (Тит. 1, 15).

Николаев Юриq Викторович.  Фрукты. 2011 г.Не знаем, известны ли эти случаи вегетарианцам и как они к ним относятся; но думается, что с вегетарианской точки зрения указанные святые мужи представляются «немощными». Однако святой Апостол Павел в Послании к римлянам (гл. 14, ст. 2), где тоже в свое время были споры о том, есть ли мясо или только овощи, называет немощным того, кто считает позволительным для христианина есть только овощи — и кто на вкушение мяса смотрит как на что-то безнравственное и преступное (как и смотрят наши вегетарианцы).

Николаев Юриq Викторович. Хлеб. 2011 г.И действительно, такой человек есть немощный христианин, готовый, по словам Апостола, возвратиться к немощным и бедным вещественным началам и снова поработить себя им (Гал. 4, 9). Такой человек думает, что пища сама по себе может приблизить нас к Богу (I Кор. 8, 8), как будто Царство Божие есть пища и питие, а не праведность, мир и радость во Святом Духе (Рим. 14, 17); он забывает, что все чисто (Рим. 14, 20), и всякое творение Божие хорошо и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением (I Тим. 4,4). Не предосудительно посему и вкушение мяса в те дни, когда оно разрешается Святой Церковью. Вначале роду человеческому были назначены Богом в пищу семена и плоды (Быт. 1, 23). Но когда человек грехом повредил всю свою природу и навлек проклятие и на землю, то растительная пища оказалась недостаточной для рода человеческого, и из Библии мы знаем, что после потопа Сам Бог наряду с зеленью травной дает в пищу людям и животных, и птиц, и рыб (Быт. 9, 3). Стало быть, употребление мясной пищи разрешено самим Богом и, как такое, оно не заключает в себе ничего противозаконного и безнравственного.

OLYMPUS DIGITAL CAMERAНо убивая животных в пищу, человек этим самым, по словам вегетарианцев, нарушает принципы справедливости и сострадания к животным. Он лишает их жизни, которую дал им не он, и причиняет им столь ужасные страдания, что даже привычным людям иногда становится жутко при виде мучений, испытываемых животными. В сочинениях вегетарианцев («Научные основания вегетарианства», «Этика пищи») целые страницы посвящены картинному описанию тех жестоких мучений, которым подвергает животных человек, этот «сластолюбивый обжора», «ненасытный чревоугодник», «злой палач». Сострадание, конечно, чувство в высшей степени почтенное, но только в таком случае, если оно носит трезвый и здравый характер, а не ложный и сентиментальный. Встречаются иногда особы, которые падают в обморок при визге собаки, но которые остаются безучастными к слезам и горю человека. Кто же такое чувство сострадания признает здравым и истинным? Или кто одобрит индейцев, устраивавших госпитали для кур, голубей и в то же время допускавших, чтобы парии тысячами умирали от жажды во время засухи, и не позволявших им пользоваться водой из колодцев людей знатных. В таких случаях сострадание и любовь к животным развивается за счет людей и в прямой ущерб этим последним.

Николаев Юриq Викторович. Фрукты . 2012 г.Этот недостаток индусов, религией которых так восхищаются вегетарианцы главным образом за ее «возвышенные принципы милосердия к животным», присущ и вегетарианству. Защищая права животных, вегетарианцы, как говорится, «хватили через край». Очень многие из них признают, что «животные совершенно однородны с человеком и в физическом, и в нравственном отношении», как и человек «наделены разумом и нравственным чувством», иногда даже «в большей степени», «имеют те же понятия, чувства и способности»; «животные одного с человеком класса», «имеют одинаковое с ним право на жизнь», «они наши братья», и посему убиение их есть «братоубийство».

Но рассуждая так вегетарианцы этим самым заявляют себя сторонниками материализма, который тоже не видит существенной разницы между человеком и животными. А материализм давно уже потерял всякий кредит в глазах ученого мира: нет ни одного серьезного и беспристрастного ученого, который бы стал утверждать, что внутренний мир человека и животных один и тот же.

Эти материалистические тенденции очень вредят чистоте вегетарианского учения и нельзя не пожалеть, что вегетарианцы вместо того, чтобы вести дело проповеди своих идей в союзе со Святой Церковью и в духе учения Христова, предпочитают черпать подкрепление своим воззрениям из мутных кладезей ложных учений.

(http://www.katehizis.ru/)

Использованы работы художника Николаева Ю. В.

Игумен Нектарий (Морозов). Почему Бог не отвечает на наши молитвы

В издательстве «Никея» вышла моя книга «Что нам мешает быть с Богом». Она сложилась из приходских бесед, которые я, будучи настоятелем саратовского храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали», вел на протяжении нескольких лет. Представляю вашему вниманию главу из книги «Почему Бог не отвечает на наши молитвы».

Что делать если брак с иноверцем уже состоялся? (Из книги о. Даниила Сысоева «Брак с мусульманином»)

К сожалению, сейчас этот вопрос задают себе многие, еще до вступления в Церковь женившиеся и вышедшие замуж за приверженца ислама.

Игумен Никон (Воробьёв). Друг друга тяготы носите…

Из сборника «Как жить сегодня. Письма о духовной жизни»

Сборник содержит письма игумена Никона (Воробьева; 1894—1963) — подвижника XX века, исповедника веры Христовой, известного духовника. Его наставления основаны на святоотеческом наследии и подкреплены собственным опытом духовного делания.

Страница 3 из 5

Работает на WordPress & Автор темы: Anders Norén