Искушение золотом

Наверное, не так много среди наших друзей, знакомых по приходу тех, кого мы могли бы назвать богатыми людьми. А между тем, каждый из нас по-своему удивительно богат. Ведь «богатство — это не только материальные блага. Человек может быть богат душевно, богат интеллектуально. При этом опасность для христианина коренится не в самом по себе обладании теми или иными благами, а в его отношении к ним», — напоминает нам священник Евгений ПОПИЧЕНКО.

— Отец Евгений, обещая спасение всем раскаявшимся грешникам, Господь предостерегал, что богатым трудно будет войти в Царство Небесное. В то же время в Евангелии о людях богатых чаще всего упоминается как о вполне достойных. Что же всё-таки мешает богатому наследовать Царствие Небесное? Что реально отдаляет его от Бога?

— А ещё в Евангелии сказано: «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6, 21). Речь здесь идёт, разумеется, не только и не столько о деньгах. Посмотрите, например, сколько среди учёных, людей искусства тех, кто посвятил себя себе, стремясь к каким-то недосягаемым высотам: званиям, регалиям, степеням — и оставаясь безучастными к другим, гораздо более важным сторонам жизни. А ведь они действительно очень богатые люди — богатые талантами. Подобных примеров много и в моей священнической практике.

В таком случае богатый — это человек, попавший в рабство своему богатству. Ибо «кто кем побеждён, тот тому и раб» (2 Пет. 2, 19). То есть к богатству он относится не как к средству исполнения замысла Божия о себе — замысла, ведущего ко спасению, а как к цели. Ведь мы забываем, что всё, что даётся человеку, в том числе и материальное благополучие, — это лишь средство. А вот как нам распорядиться этими средствами: удовлетворить ли страсти наши или ближнему послужить, — решаем мы сами. А нам кажется, что это всё наше, что сами по себе мы такие особенные, и искушение потратить всё на себя, на свои интересы бывает велико!

— Получается, что сами по себе деньги не зло?

— Конечно, нет. Мы знаем, что и Авраам был богатым человеком, и у Василия Великого рабы были. Но к своему богатству они относились как к возможности послужить Богу.

Поклонение золотому тельцу. Пророк Моисей получает скрижали завета. Фрагмент внутренней росписи храма. Монастырь Петра Вода. Румыния

— Часто говорят о том, что большие деньги дают свободу. Согласны Вы с этим?

— Как раз напротив: большие деньги лишают человека покоя и сна.

Но по большому счёту, о какой свободе может быть речь, когда все мы, по сути, являемся хроническими наркоманами? Только у всякого свой наркотик. Кто-то на героине сидит, кто-то без пива ни дня прожить не может, кто-то без сотового телефона или телевизора, а кто-то без того, чтобы постоянно кого-то не поучать, не раздражаться. У человека всегда есть какая-то доминирующая духовная болезнь, а все остальные (святые отцы называют восемь человеческих страстей) с ней взаимосвязаны. Какая может быть свобода у наркомана?

Конечно, деньги дают возможность свободно передвигаться, путешествовать по миру, но ведь себя-то ты всегда с собой носишь. И если ты гневный, то гневный и в Турции, и в Египте — где угодно.

Настоящая свобода — это свобода от греха, когда человеческая воля, разум и чувства находятся в согласии друг с другом. А жизненный опыт показывает, что чем более человек прилепляется к деньгам, тем более распущенны его желания, тем менее он может воздерживаться, управлять собой. Иногда возникают курьёзные ситуации. Приходит чудак и заявляет: «Я, батюшка, хочу себе дом построить». — «А зачем тебе дом?» — спрашиваю. А он сам недоумевает: «Действительно, зачем? Один дом у меня в Италии есть, другой — за городом, ещё квартира…» Оказывается, движет им единственно желание  — быть «на уровне», как все люди «своего» круга. Целесообразности в том нет никакой.

— Но тут может быть и другой мотив — вложения в недвижимость, которые считаются самыми надёжными. Многие таким образом сохраняют и приумножают свой капитал.

— Я исхожу из того, что всё должно быть целесообразно. Если есть необходимость строить дом, если он нужен — это одно, а жить по принципу «не хуже других» не достойно православного христианина.

Но бывает и другая крайность, когда та или иная затея не просто блажь, а дело само по себе нужное, полезное. У человека, казалось бы, благие намерения — обустроить свой дом, обеспечить семью. С энтузиазмом он принимается за дело, постепенно превращая его в самоцель и забывая в конечном счёте то, ради чего оно затевалось. Так, предположим, человек упёрся в строительство дома. Строит, строит… Построил наконец. Оглянулся по сторонам — ни семьи, ни детей уже нет. Дети выросли как-то незаметно, разлетелись, о папе и не вспоминают. Ведь папы никогда не было рядом — его поглотила бесконечная стройка. Ну построил ты дом в 200 квадратных метров, а для кого? Счастья у тебя от этих квадратов не прибавилось. Счастье — от любви, а любовь ты потерял в погоне за какими-то химерами.

Василий Суриков. Юродивый, сидящий на снегу. Этюд к картине «Боярыня Морозова». 1885 г.

— Говорят, что у православных людей нищенская психология. Является ли это оскорблением? Что такое «нищенская психология»?

— В числе заповедей блаженств Господь называет нищету: «блаженны нищие духом».

— Но духом, не карманом…

— Нищенская психология подразумевает постоянную ненасытность, недовольство, а как следствие — зависть, поиск каких-то новых возможностей. Но это та же несвобода, то же рабство. Человек может быть бедным, но при этом жадным и завистливым, и тогда он в самом деле нищий из нищих. То есть само по себе наличие или отсутствие денег, как я уже сказал, не предопределяет твою судьбу, твоё нравственное состояние. Я встречал среди православных довольно состоятельных людей, и их благосостояние не мешало им вести трезвую духовную жизнь, хотя, конечно, такие люди являются скорее исключением из общего правила. Искушение «золотом» вообще очень сложно преодолеть. Недаром дьявол искушал Господа хлебом, чудом и властью. Особенно страшно, когда человек дорывается до власти, до денег. Именно «дорывается». Ведь если ещё лет сто назад существовало отдельное сословие, где человек с детства жил в роскоши, но при этом воспитывался в определённых устоях, традициях, прививавших ему психологию рачительного и милостивого хозяина, то нынешние «голодайки», угодившие, что называется, «из грязи в князи», оказались совершенно не способными понести денежное бремя. На большее, чем организовать себе золотые унитазы, ни ума ни сердца у них не хватает. А это уже, конечно, безумие, духовная катастрофа!

— А желание накопить денег? Сейчас люди пытаются подстраховаться, опасаясь, что в старости не на что жить будет: государство не прокормит, пенсия маленькая… Они хотят накопить «на чёрный день», на похороны… Подобное накопительство тоже является грехом? Ведь получается, что мы не надеемся на помощь Божию?

— Конечно. Во-первых, сегодня государство заботится о людях, как никогда. Ещё сто лет назад никаких пенсий не было вообще. Исключение составляли выдающиеся люди науки, искусства — их государство брало на пансион. А прочие граждане жили исключительно в надежде на себя самих, на своих детей. Естественно, детей было много. Когда пять детей воспитали, — хоть один-то позаботится о старичках-родителях. А сейчас пенсии, пусть и небольшие, выплачиваются регулярно. Мы часто ропщем, а что роптать? Не так много в старости человеку требуется. Это просто зависть. Смотришь по сторонам: а у соседа то-то есть, а он так-то живет. Человек постоянно недоволен тем, что у него есть, что даёт ему Господь.

Накопительство тоже является страстью. А Господь сказал: «Безумный! В эту ночь душу твою заберут у тебя, кому это все достанется?» Кому достанется то, что мы на «черный день» копим? А ведь это тоже требует от нас определенных физических, душевных усилий. Человек об этом много думает, тревожится, что-то где-то как-то пытается выкроить…

Все эти наши хлопоты от неверия произрастают, мы почти не доверяем Богу. Господь же сказал: «Не заботься о завтрашнем дне. Если о птицах Он заботится и о цветах полевых, то тем более не оставит нас, маловеров! Ищите прежде всего Царствия Божия и правды Его, и всё остальное приложится вам». А этот «чёрный день» — это мираж, страх перед каким-то виртуальным будущим, отвращающий нас от реальных проблем и радостей сегодняшнего дня.

Мы не только не радуемся сегодняшнему дню — мы ещё и осуждаем тех, кто умеет радоваться, кто живёт лучше, мудрее нас.

Вообще, проблема коренится в наших семьях, которые очень изменились. Изменились отношения детей к родителям, а также родителей к детям. Многодетные семьи теперь редкое явление, а если один ребёнок в семье, он неизбежно избалован. Как только родители перестают пестовать своё дитя, их бросают, как старые, износившиеся вещи, за ненадобностью. И этот страх перед будущим вызван тем, что человеку не на кого опереться. Но в этом зачастую виновны и мы сами. Это мы прожили свою жизнь так, что никто о нас теперь не хочет позаботиться. Как аукнется, так и откликнется. Сколько человек любви вокруг себя посеял, столько он и пожнёт.

— Интересно, что в храме почти не бывает мрачных, грустных лиц. Как ваши пожилые прихожанки выживают в тех же условиях, что и остальные пенсионеры? У них такие же пенсии, но они живут и не ропщут.

— Живут, надеясь на помощь Божию. Денег всегда оказывается мало; это такая вещь, которой никогда не бывает достаточно. Но мы учимся жить по средствам и быть довольными тем, что есть. Я прекрасно понимаю, что пенсия — это мизерная сумма, надо, конечно, друг другу помогать. А если ситуация критическая, можно рассчитывать на поддержку нашей приходской семьи. Если голодаем, если на жизнь явно не хватает, надо всегда быть рядом с приходом, рядом с храмом, который никогда никого не бросит, не оставит. Всё равно братья и сёстры найдутся, батюшка поможет, где-то организуются благотворительные столовые…

— Есть богатые люди — меценаты (спонсоры, как их называют), которые жертвуют деньги на храмы, на какие-то социальные проекты. Часто мы подозреваем, что эти деньги нажиты не совсем честным путём, и обвиняют люди Церковь в том, что она своего рода «стиральная машина», отмывающая заведомо грязные деньги. Почему Церковь принимает эти пожертвования?

Меценат Гай Цильний (Gaius Cilnius Maecenas) (р. между 74–64 — умер 8 до н. э.)

— Ну, во-первых, заведомо грязных денег не бывает. Если, конечно, принося деньги, человек заявляет: вот, дескать, батюшка, я эти деньги на порнобизнесе заработал, а вы теперь их возьмите, — это одно. Но такие признания вряд ли услышишь. С другой стороны, Церковь действительно «отмывает» деньги. Но в том смысле, что те деньги, которые, может быть, возникли нечестным путём, она пытается сделать чистыми: отдаёт их бедным, больным, на строительство духовной лечебницы — храма, и эти деньги становятся чистыми. Даже если человек «заработал» эти деньги грязным способом, его милостыня приносит в конечном счёте хороший, добрый плод. Но я прекрасно знаю, что милостыню творить трудно, и если человек, пусть даже грешник великий, нашёл в себе силы пожертвовать, оторвать что-то от себя — ему зачтётся. Но чаще всего бывает наоборот: чем больше денег, тем лучше их человек считает, тем прочнее он на них «сидит». Поэтому гораздо легче жертвуют люди небогатые. Легче по копеечке собрать с тысячи человек, чем взять эту тысячу у одного. Но и этому надо радоваться, и этот шаг может быть для человека шагом на пути ко Христу, шагом на пути к покаянию.

— Часто говорят о том, что денег не заработать, если не иметь к ним какого-то разумного интереса. Но как соблюсти эту тонкую грань, чтобы разумный интерес не превратился в пристрастие, страсть сребролюбия?

— Задайте себе вопрос: я владею деньгами или деньги владеют мной? Это духовная жизнь, это практика, это наблюдение за собой, за своими мыслями, чувствами. Какие чувства возникают, когда я даю милостыню? готов ли я от чего-то отказаться? Эта готовность поделиться с другими как раз является показателем того, насколько я свободен от сребролюбия.

— То есть, легко ли я расстаюсь с деньгами на доброе дело?

— Да. Ведь часто на свои прихоти мы готовы тратить огромные деньги. А сколько из того, что я собираюсь прогулять, я готов подарить другому, послужить другому? Потому что единственное оправдание деньгам — это количество добрых дел, совершаемых с их помощью. Нужно суметь перевести наше материальное богатство в духовное, проявить любовь.

— Бывает и другая крайность. Человек ходит в рубище, все деньги отдаёт бедным, но от чистого ли сердца он это делает?

— Как и во всём, мы должны наблюдать за собой, чтобы сохранять трезвость и не самообольщаться. Как часто в пост бывает: начинаем поститься, а на других посматриваем неодобрительно, осуждаем: «Вот, он мороженое в пост ест — наверное, грешник…» Здесь то же самое. Ведь не случайно сказано, что благими намерениями дорога в ад вымощена… И даже добрые, по-видимому, дела могут принести совершенно не те плоды, потому что будут питать наши страсти.

Всё, что в мире есть, может как вести нас к Богу, так и отдалять от Него. У человека есть свободная воля, и он выбирает, кому он служит. Материальные блага всегда являются большим соблазном поддаться ненужной суете, убивающей самое драгоценное — время. Если золото человек потеряет — может найти, друзей потеряет — может новых встретить, а вот если время потеряет — жизнь потеряет.

Об этом важно помнить! То время, те силы, которые я трачу на то, что мне очень хочется приобрести сегодня, — оправданы ли они как-то перед вечностью? Не получится ли, как в «Сказке о потерянном времени», где мальчики и девочки вдруг стали бабушками и дедушками, когда вдруг оказалось, что все их стремления были направлены совершенно не к тому?

Это то, от чего предостерегает нас Господь: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут…»

 Беседовала Полина МИТРОФАНОВА