Как много планов у новоначального христианина на дальнейшую — казалось бы, свободно расстилающуюся впереди — церковную жизнь! И сколь многие из нас — да практически, наверное, все — испытали в том или ином виде крах своих надежд и горькое разочарование. Думали-то исполнять всё в точности по Уставу — размеренно, благочестиво, в молитвенной тишине. И вот — всё это погребено под грудой обстоятельств: детские простуды, ропот нецерковного супруга, родственники, настаивающие на новогоднем салате «Оливье» в разгар Рождественского поста… Собственная лень, немощь, слабость, компромиссы. Ощущение, что всё под откос. Избежал ли кто-то в таких обстоятельствах отчаянного вопроса священнику: «Да как же мне спасаться со всем этим?».

О «правильном» и «возможном»

Безусловно, в церковной жизни необходимы и следование правилам, и определенный распорядок — никакие обстоятельства не должны превращать ее в нечто хаотичное и бессистемное. Вообще в любом деле, к которому человек приступает, должны быть какие-то константы, иначе очень трудно рассчитывать на успех. Это касается и спорта, и профессиональной деятельности, и воспитания детей, и точно так же — жизни духовной. Для православного христианина эти постоянные, необходимые элементы — посещение храма в субботу вечером и воскресенье, а также на великие праздники, молитвенное правило, соблюдение поста.

При этом действительно могут быть обстоятельства, которые препятствуют человеку следовать этому естественному порядку вещей. У кого-то скользящий график работы, у кого-то на попечении пожилые родственники или маленькие дети, кто-то болеет, кто-то постоянно в командировках. Означает ли это, что человек таким образом вообще выпадает из пространства, в котором наше спасение совершается? Конечно же нет. С каждого из нас Господь спрашивает, исходя из того, что для нас возможно. И если в рамках этого возможного человек остается ревностным и трудолюбивым, по большому счету, он вреда от этих обстоятельств никакого не терпит. Хотя бывает, конечно, что надо что-то менять, причем не только из соображений духовных: например, человек занят на работе буквально семь дней в неделю, без выходных, и в церковь не может попасть вообще никогда. Такая работа уничтожает любого человека — и верующего, и неверующего, поскольку не оставляет в его жизни пространства не только для внутреннего развития, но и для самосохранения.

Если же говорить о трудностях, искушениях, которые выпадают на долю каждого человека при реализации какого-то благого дела,— они, как правило, и являются тем, через что его христианское становление совершается. Скажем, мы, священники, очень часто сталкиваемся с ситуацией, когда человек готовится причащаться и накануне приходит и исповедуется в том, сколько раз он на ком-то сорвал раздражение за то, что ему мешали прочитать правило, как его выводили из себя какие-то дела, ради которых это правило нужно было откладывать, как что-то помешало ему поститься и так далее. Обо всем этом он говорит как о помехах, а между тем это — некие упражнения, которые, может быть, Господь ему для лучшей подготовки к Причастию и посылал. Да, надо прочитать правило, поститься три дня, быть на службе накануне — но это не цель, не результат, а средство. А плод мы являем тогда, когда нас кто-то отвлекает, мешает, а мы отвечаем со смирением, кротостью, любовью; когда у нас что-то не получается, а мы опять-таки смиряемся с этим и не бунтуем, а начинаем всё заново. Человеку часто кажется, что его внешняя деятельность в церковной жизни — это и есть искомое. А это лишь путь к этому искомому — необходимый, но не единственно важный.

Проблема внутри, или «Муж неверующий…»

Нередко люди говорят о трудностях, которые они, воцерковляясь, претерпевают в своей семье, задают вопросы о том, как поступить. Я убежден, что такого рода семейные проблемы не возникают только лишь потому, что человек начал поститься или молиться дома — они являются следствием каких-то других проблем, которые в совместной жизни этих людей уже есть. В семьях, где между супругами ровные, глубокие, благополучные отношения, церковная жизнь, даже если ее ведет кто-то один из членов семьи, не становится яблоком раздора. А значит, нужно искать источник напряжения не в том, что жена или муж по воскресеньям ходит в храм, а в чем-то другом. Ответ на вопрос «как поступить?» здесь очень индивидуален, но ключ к этой ситуации в общем-то один: нужно знать, понимать и любить того человека, который рядом. Тогда ты найдешь как примирить его с тем, что тебя в субботу вечером не будет дома, а за ужином ты будешь есть не то же, что все остальные. Требовать от священника какого-то детального совета в этом случае странно: вот у меня, как и у всех, есть близкие люди, и мне не придет в голову просить, чтобы мне кто-то подсказывал, как их в чем-то убедить. Я их знаю лучше — как я буду спрашивать другого человека, который знает их поверхностно, или не знает вообще? Получается, что человек настолько не чувствует своего мужа, ребенка, родителей, что священник, даже не зная их совсем, может что-то для него прояснить. В таком случае беда не в том, что у пришедшего в храм человека как-то изменился образ жизни, а в том, что люди, находясь рядом, так и не стали родными и близкими.

Если человек, который живет церковной жизнью, начинает, по отношению к своей семье, исправляться в том, что действительно требует исправления, супруг или супруга, видя это, во многих случаях примиряется со всем остальным. «Вторая половина» понимает, что эти перемены к лучшему связаны с христианством и с Церковью, и это меняет отношение к происходящему. Бывают ситуации, выходящие за рамки этого, но они являются патологическими, и их надо разбирать по факту. В большинстве же случаев причина конфликта в том, что человек не заботится о своих домашних в том, в чем им эта забота нужна, и необходимо приложить усилия и устранить этот раздражающий фактор.

Менять ли работу?

Немного иная ситуация с работой, притом что работа — это, в каком-то смысле, тоже часть нашей семьи. Часто спрашивают: «Нужно ли менять работу, если руководство, коллеги, сам характер этой работы далеки от православных ценностей?». Что тут можно сказать? Есть виды деятельности и места работы, которые не совместимы с христианской жизнью вообще — например, ночной клуб. Конечно, с такой работы нужно постараться как можно скорее уйти. Но если у человека нет другой работы и он является кормильцем семьи, возможно, ему не удастся это сделать как-то сразу. Тогда нужно оставаться, пока не появится выход, и по мере возможности стараться сохранить свое христианское достоинство — не делая того, что против совести, не совершая того, что является поруганием веры.

Бывает, что проблема заключается не в характере работы, а в атеистических взглядах руководителя, в негативном отношении к Церкви в коллективе. Верующего человека в таком случае могут притеснять, явно или скрыто. Если нет возможности с такой работы уволиться, придется терпеть, и здесь стоит вспомнить советские времена. Когда монахи, священники, епископы возвращались из ссылки, большинство из них не имело возможности служить в храме. При этом, как все советские граждане, они должны были работать. И работали — в основном в какой-то низкооплачиваемой сфере: например, митрополит Алма-Атинский и Казахстанский Иосиф (Чернов) какую-то часть жизни проработал сторожем в детском саду. Бывали и другие примеры, более причудливые или более труднопереносимые для самого человека — и тем не менее люди на этих местах находились и оставались христианами там, где они были. Тот же митрополит Иосиф, например, когда его отправили работать в туберкулезную больницу, где его обязанностью было мыть плевательницы, говорил себе: «Вот раньше ты, в епископском служении своем, держал в руках потир — а теперь ты держишь в руках плевательницу. Значит, Богу так было угодно». Может быть, он и плакал, и скорбел о своей участи, но он с этим смирился, и через это усовершалась его душа.

Очень важно для человека молиться о своих начальниках, даже о богопротивниках. Потому что раз тебя Господь посреди этого коллектива к Себе призвал, как знать, не придет ли еще кто-то, уже через тебя, в Церковь. Да и в любом случае, молиться о них — твой долг, это зона твоей ответственности. И когда человек начинает молиться, бывает двояко: иногда бури как-то стихают и всё постепенно начинает меняться к лучшему, а иногда наоборот — вообще всё приходит в какое-то страшное движение, и дальнейшее существование в этих условиях становится невозможным.

«Шаолиньское искусство» Бога

Любящим Бога, — как говорит апостол Павел, — всё содействует ко благу. И поэтому человек в каждой жизненной ситуации должен смотреть, как ему тем, что есть, воспользоваться для своего движения к Богу. Это в любой ситуации заложено — абсолютно в любой.

В начале 90-х годов, когда начали открываться различные видеосалоны, были очень популярны фильмы о шаолиньских монахах. Всех поражало и восхищало разнообразие приемов, которые употреблялись там при обучении боевым искусствам. Мне кажется, порой это было даже какой-то нарочитой попыткой устроить шоу — продемонстрировать, как что-то, вообще несовместимое с боевыми искусствами, может успешно в этой области использоваться. И тут есть некая аналогия: Господь точно так же дает нам разнообразные упражнения с такими вот несовместимыми, неудобными для нашей христианской жизни предметами. И нам нужно просто творчески подходить к процессу обучения.

ЖЖ игумена Нектария Морозова (http://igumen-nektariy.livejournal.com/)

Использованы фотоработы Николая Дементьева