В конце 80-х – начале 90-х годов минувшего века наша Церковь пополнилась большим числом молодых людей, которые не были воспитаны в церковной традиции и пришли в православие в результате осознанного выбора. Теперь у многих из них появились свои семьи. Но сразу возникла проблема: как вырастить детей православными, если собственного опыта жизни в христианской семье у них нет. Да и каким именно должен быть православный ребенок, они тоже представляют довольно смутно. А экспериментировать со своими детьми – затея слишком рискованная, – платой за ошибки может стать вечная жизнь.
Специальной литературы о православном воспитании слишком мало. Большинство дореволюционных работ, переизданных репринтно, неприменимы к нашему времени (одно из исключений – переиздаваемая нами книга): почти все они были написаны для совершенно иной общественной ситуации, ориентированы на людей, на нас непохожих.
Воспользоваться же советами тех немногих людей, которые воспитывались в церковной традиции, достаточно непросто – всех мелочей на словах не передашь, а именно они подчас оказываются наиболее важными. Так, священнослужители, например, знают, что хотя в Служебнике и приводится чинопоследование Литургии, тем не менее ее никогда не сможет отслужить человек, который ни разу не присутствовал в Алтаре во время ее совершения. Все подробности в текст внести просто невозможно. Их можно только увидеть, получить, так сказать, “из рук в руки”. Для этого нужна прямая преемственность.
Преемственность необходима и для нормального христианского воспитания. И здесь ничего не достичь путем одного только теоретического познания. Необходимо приобщение на уровне личного опыта. Это опыт “практической педагогики”, опыт духовного становления в подлинно православной семье.
Но, к сожалению, нашему поколению суждено учиться воспитанию детей, как, впрочем, и духовной жизни вообще, преимущественно по книгам. Это значит, что из всего многообразия православной литературы нужно выбирать самое ценное – то, что не зависит от времени, местности, общественного устройства и тому подобных изменяющихся вещей.
Есть несколько основных моментов в христианском воспитании, которые, к сожалению, очень часто не учитываются православными родителями. Впоследствии это может не только привести к серьезным проблемам во взаимоотношениях “отцов и детей”, но и сформировать у детей предубеждение к Церкви.
Первое. Господь сказал: “Ученик не бывает выше своего учителя; но, и усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его” (Лк. 6, 40). То есть если учителями ребенка являются родители, мерой его праведности будет их собственная мера. Он будет слушать, может быть, даже очень внимательно, родительские наставления, но копировать он будет прежде всего их жизнь, причем все недостатки он воспримет как что-то само собой разумеющееся.
Последнее часто служит поводом для родительского гнева. Но этот гнев несправедлив, ибо корни порочного поведения ребенка родители должны увидеть в первую очередь в себе самих. А это невозможно для тех, кто не научился смирению.
Так что первым шагом на пути к правильному воспитанию ребенка должно стать внимательное отношение родителей к своей собственной духовной жизни и, как следствие, к своему поведению. Дети, подобно зеркалу, “беспристрастно” отражают в себе наши собственные грехи. За это мы должны быть им благодарны.
Второе. Только предельная искренность отца и матери способна зажечь в ребенке любовью к Богу и Церкви. Например, если в семье царит формальное законническое отношение к молитве, то дети не смогут почувствовать ее подлинного “вкуса”. Они будут относиться к ней сначала с неохотной покорностью, затем – с холодным равнодушием, наконец, став старше, начнут против нее протестовать. А, как известно, заставить человека молиться невозможно. Можно принудить его присутствовать на молитве, прочитывать текст, но не более. “Невольник не богомольник”.
Приучая ребенка к храму, очень важно не переусердствовать, не возложить на него “бремена неудобоносимые”. Если для взрослых богослужение понятно и интересно, то ребенок, живущий, прежде всего чувствами (по слову преп. Никодима Святогорца), может удерживать свое внимание на службе очень недолго. Поэтому пусть он лучше побудет в храме небольшую часть службы, но с благоговением, нежели всю службу будет заниматься праздномыслием или праздношатанием.
“Отцы, – пишет святой апостол Павел, – не раздражайте детей ваших” (Еф. 6, 4). Увы, но в большинстве случаев современные родители, желающие во что бы то ни стало добиться от ребенка послушания себе, эти мудрые слова почему-то игнорируют. Да и само это желание – научить ребенка послушанию – зачастую имеет ложные мотивы. Нами двигает не столько забота о том, чтобы он учился на чужом опыте и не допускал собственных ошибок, сколько скрытое желание не создавать себе лишних проблем. “Хороший ребенок – это удобный ребенок”. Тратить свое время на объяснение ему прописных (с нашей взрослой точки зрения) истин совершенно не хочется, его у нас и так мало. Куда проще приказать ребенку заняться “полезным делом”, нежели вникать вместе с ним во все “пустяковые” подробности, которые нам абсолютно неинтересны. Но ведь все они крайне важны детям.
Лишь немногие из родителей стараются воспринимать ребенка без “взрослого пренебрежения”. В нашей повседневности ребенку нужно объяснять то, к чему сами мы давно привыкли, но с чем он сталкивается, быть может, в первый раз. В большинстве же случаев вместо так необходимого для детей убеждения они сталкиваются с принуждением, которое их только раздражает и вызывает вполне предсказуемый протест. Взрослые же удивляются, откуда возникает это детское “движение сопротивления”.
Особенно тяжело верующие родители переносят бунт своих чад против того, что как-то связано с Церковью. “Лет до пятнадцати чадо ходило причащаться каждую неделю, а теперь его в храм на аркане не затащишь” – с этой проблемой священникам приходится сталкиваться чуть ли не каждый день. А в чем причина? Как правило, в том, что такие дети подходили к Чаше не ради Жизни вечной, а “за послушание” родителям. Как только этот мотив утратил свою значимость, сразу изменилось и их поведение. Теперь они могут смело высказывать “собственное мнения”, чего раньше делать просто боялись. Но это лишь подтверждает, что Евхаристии как таинства соединения человека с Богом они никогда не осознавали.
Как же донести это до ребенка? Трудно дать конкретный совет, но убеждение, что без такого осознания (точнее, переживания) проку от детского причастия будет мало – святоотеческая истина. Так, святитель Григорий Палама, толкуя евангельские слова об изгнании нечистого духа постом и молитвой, пояснял, что любая наша страсть есть в некотором роде одержимость, и бороться с ней нужно постом и молитвой, а если кто не может (в силу объективных причин) бороться сам, то пусть за него потрудятся его ближние, и тогда Бог воспримет этот подвиг как подвиг того, ради кого он совершался. Поскольку дети не могут поститься и молиться перед Причастием сами, то прилагать необходимые для приготовления к Таинству духовные усилия должны родители. Такой родительский подвиг, в отличие от “механического” при
несения ребенка к Чаше, принесет достойные плоды. Кроме того, он будет совершаться перед глазами ребенка и станет добрым примером. Постепенно, с возрастом, пусть и сам он примет в этом подвиге посильное участие.
Научившись осознавать грех, ребенок сможет уже принять и таинство Покаяния. На первую исповедь ему лучше пойти тогда, когда он уже сможет принять решение преодолеть какую-нибудь дурную наклонность. Происходит это в наше время, как правило, не в семь лет, а раньше, примерно в пять.
К посту ребенка нужно приучать постепенно, когда он начнет понимать его смысл и необходимость. Но многие ли из взрослых сами понимают подлинный смысл христианских подвигов?
Христианская аскетика – это прежде всего хорошая школа познания своей немощи. А в чем заключается одна из главных немощей человека? Как правило, в том, что желание получить максимум удовольствия при минимуме трудностей пересиливает желание быть верным Богу и исполнить Его заповеди. То есть, на первом месте в шкале ценностей стоит не Бог, а сам человек. И как бы мы ни декларировали свою веру, наши дела обличают нас красноречивее любых прокуроров.
Церковные посты как раз и помогают нам увидеть эту “главную немощь” и попытаться ее исправить. Поэтому, объясняя ребенку необходимость поста, основной упор нужно делать именно на необходимости учиться жертвовать естественными радостями ради Бога. Так как пост прежде всего должен служить ограничением для удовольствий, то и начинать нужно не с молочной каши, которую дети едят обычно без всякого удовольствия, а с того, что им действительно нравится – с мороженого, конфет и т.п.
По отношению к окружающему миру ребенка нужно приучать к разборчивости и осторожности. В наше время просто невозможно вырастить детей в совершенной изоляции от внешнего мира. Поэтому ребенок должен быть знаком с ним, то есть должен иметь о нем представление, но это должно быть правильное представление, не позволяющее ему подчиниться его законам. Чтобы выработать у ребенка иммунитет к современной гедонистической “попсовой” цивилизации, нужно воспитать у него вкус к настоящим ценностям, включая произведения культуры, пусть даже и светской, которая однако учит совестливости, целомудрию, жертвенности и другим кач
ествам, необходимым каждому христианину. Еще святитель Василий Великий призывал юношей своего времени изучать те языческие произведения, которые способны раскрыть человеческое в человеке.
Мы коснулись только некоторых вопросов, которые встают перед современными православными родителями, озабоченными христианским становлением своих детей. В целом же, всем нам необходимо в покаянии и молитве вырабатывать в себе тот внутренний духовный критерий, который способен помочь всякий раз найти нужное решение в той или иной жизненной ситуации.
Священник Димитрий Моисеев
