«…Потому что в нашей стране идет страшная, необъявленная, многодесятилетняя кровавая война, имеющая сотни миллионов жертв убитыми и ранеными» (протоиерей Димитрий Смирнов).
Это и войной-то нельзя назвать. Бойня, гекатомба! С одной стороны фронта — невинные беззащитные младенцы, с другой — взрослые: матери, отцы, врачи. Младенцы не могут за себя постоять и гибнут миллионами, а взрослые, редко гибнущие в этой бойне, чаще отделываются ранениями. Но за это получают оплачиваемый больничный лист. Надеюсь, теперь понятно, о чем идет речь? Кто поставит памятник на неизвестной могиле безымянных младенцев?
Сразу слышны возражения: «Аборт, искусственное прерывание беременности — личное дело матери». Представим картину: суд, скамья подсудимых, убийца. Судья спрашивает: «Как ты смел?» Подсудимый: «А что тут особенного? Одному потерпевшему я искусственно прекратил деятельность сердца, другому — головного мозга, третьему — легких». — «Но они от этого погибли!» — «Да, но что делать, так уж получилось, они могли помешать мне жить так, как я хочу». Абсурд? А то, что мы делаем, убивая дитя, как назвать?
Часто говорят, что ребенок ничего не чувствует. Это ложь. Если даже растения чувствительны к боли, неужели маленький ребенок в утробе матери более примитивен? Но даже смерть в бессознательном состоянии не делает ее чем-то иным. И если допустить, что ребенок ничего не ощущает, убийство его все равно ничем не оправдано. Рассуждения же о том, что чувствует убиваемый, очень напоминают рассуждения о гуманной смерти в газовой камере: она, дескать, слаще, чем в петле.
Третье возражение: «Там еще ничего нет… Это еще не человек». И это ложь. Никакой ученый не скажет о человеческом зародыше: это рыба, дерево, злак. И росток, только недавно появившийся из желудя, и четырехсотлетнее, корявое дерево — в равной степени дубы. Очень жаль, что такие простые, понятные вещи приходится разжевывать взрослым людям. Почему-то, когда речь заходит о растениях, все соглашаются, а когда говоришь о людях, начинают оправдывать преступления. Ведь новорожденный младенец тоже еще не вполне человек, он не умеет ничего из того, что умеет взрослый; любое животное умнее его. Но за убийство рожденного ребенка — тюрьма, а нерожденного — бюллетень, хотя и зародыш, и младенец являются людьми только потенциально. Видеть разницу между убийством одного и другого равносильно тому, если бы за убийство пятилетнего ребенка полагалось большее наказание, чем за убийство четырехлетнего. Это ли не лицемерие?
Другие обычные возражения столь несуразны, что их не хочется и приводить… Но все же: «У меня нет денег, чтобы прокормить, одеть, дать приличное образование… От меня ушел муж, возлюбленный» и т. п. Если бедность — оправдание убийству, можно решить продовольственную, жилищную и другие проблемы истреблением двух третей населения страны. Если одиноким трудно воспитывать детей, неужели нужно издать закон, разрешающий вдовам и разведенным убивать лишних детей, рожденных ими?»
Аборты были известны во все времена, даже в самых примитивных обществах. Средства их осуществления совершенствовались с развитием цивилизации.
Отношение к абортам обусловливалось прежде всего нравственными нормами и традициями общества, условиями жизни. Так, римляне считали плод в теле матери ее частью, отдавая право решать его судьбу самой матери. Философы Платон и Аристотель рассматривали искусственный аборт как средство регулирования рождаемости и отбора. У некоторых исламских народов аборты были довольно обычным явлением. Однако религия древних евреев искусственный аборт категорически запрещала.
С распространением христианства аборт стали рассматривать как тяжкий грех – убийство, так как Церковь утверждает, что зарождение человеческого существа является даром Божьим, и посягательство на жизнь плода является противлением воле Творца.
«Не убивай ребенка, причиняя выкидыш», – это повеление содержится в «Учении двенадцати апостолов», одном из древнейших памятников христианской письменности. Во втором и восьмом правилах святителя Василия Великого, включенных в «Книгу правил Православной Церкви» сказано: «Умышленно погубившая зачатый во утробе плод подлежит осуждению смертоубийства…Дающие врачевство для извержения зачатого в утробе суть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы. У нас нет различения плода образовавшегося и еще необразованного».
Царь Давид описывает развитие плода в материнской утробе как творческий акт Бога:
«Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей…Зародыш мой видели очи Твои » (псалом 138. 13,16).
«Я образовал тебя во чреве… и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя», – сказал Господь пророку Иеремии.
Тайна развития эмбриона в материнском организме таинственна и непостижима. Даже современная наука не может дать на это исчерпывающего ответа. Церковь же знает, что эта тайна совершается благодаря действию души, данной Богом, в теле ребенка.
Душа управляет телесным развитием и обусловливает определенную закономерность формирования и развития человека. Она имеет в себе вложенный Богом образ, и поэтому все люди имеют одинаковый вид. Дух человеческий, имеющий силу от Самого Бога, освящает душу и укрепляет ее благословением Господним: «Господь, образовавший дух человека внутри него» (Зах. 12,1).
«Тот, кто будет человеком, уже человек», – утверждал Тертуллиан (ок.200г.).
С церковной точки зрения, человеческая жизнь не с рождения начинается и не смертью оканчивается. Этими двумя вехами ограничивается лишь один из этапов жизни. Этому этапу внутриутробная жизнь предшествует, а следует за ним загробная жизнь.
Святитель Иоанн Златоуст называл делающих аборт «худшими, нежели убийцы», прежде всего потому, что самым жестоким образом отнимается жизнь у человеческого существа еще до того, как оно увидит эту жизнь, а, главное, – до того, как оно примет Таинство Крещения.
В трудах Ефрема Сирина говорится: «Кто умер во чреве матери и не вступил в жизнь, того (Судия) сделает совершеннолетним в то же мгновение, в которое возвратит жизнь мертвецам (во всеобщем Воскресении)… Не видавшие здесь друг друга увидятся там, и матерь узнает, что это – ея сын, и сын узнает, что это – его матерь…»
В наше время каждая женщина может совершить, если захочет, искусственное прерывание беременности. С духовно-религиозной точки зрения – это проявление безрелигиозной и безнравственной жизненной позиции, так называемого «секуляризма». С философской точки зрения – это порождение полнейшего субъективизма: создается образ свободомыслящего человека, который сам стремится определить, что хорошо, и что плохо, не связывая себя ни нравственными, ни религиозными принципами.
В дореволюционной России за аборт так же, как и за убийство, ссылали на каторгу. Но уже в 1920 г. именно в России впервые в мире были узаконены аборты.
Почему же в современном обществе аборт воспринимается как нечто обыденное? Люди стали считать, что нормы нравственности изменяются, и сегодня считать аборт преступлением является анахронизмом. Основной их аргумент состоит в том, что каждая женщина имеет право распоряжаться своим телом. Но это уже было в древнем Риме, где царили звериные нравы.
Действительно ли эмбрион всего лишь часть организма матери, которая тогда, естественно, имеет право распоряжаться ею как хочет? Или же это человеческое существо, которое полностью зависит от организма матери только на стадии внутриутробного развития? Как отвечает на этот вопрос наука?
Сегодня уже бесспорно установлено, что человеческая жизнь начинается в тот самый момент, когда встречаются и соединяются две половые клетки: мужская и женская, в результате чего образуется одна клетка – зигота, содержащая генетический материал как матери, так и отца.
Научные наблюдения с помощью современной аппаратуры, свидетельствуют:
1. У зародыша 2,5 недель (18 дней) начинает сокращаться сердце и функционирует его собственная система кровообращения.
2. В 7 недель (50 дней) у эмбриона фиксируются мозговые импульсы; он имеет полностью сформированные внешние и внутренние органы.
3. В 10 недель (70 дней) ребенок обладает всеми признаками, которые есть у детей после их рождения.
4. В 13 недель (92 дня, три месяца) плод достигает такого уровня развития, что поворачивает голову, делает различные движен
ия, гримасничает, сжимает кулачок и даже сосет палец!
Бернард Натансон, возглавлявший клинику абортов, за годы своей работы сделавший 60 тыс. абортов, задумавшись, насколько безобидны его действия, провел научные исследования с применением современных технологий: ультразвука, ЭКГ сердца эмбриона, эмбрионоскопии, радиобиологии. Результаты были ошеломляющие. Натансон заявил: «Тот факт, что эмбрион есть отдельное человеческое существо со всеми своими особыми, личными характеристиками, сегодня не ставится под сомнение». Для подтверждения своих выводов Натансон прибег к ультразвуковой киносъемке аборта трехмесячного эмбриона. Эта лента под названием «Безмолвный крик» доказывает, что зародыш предчувствует угрозу со стороны инструмента, которым производится операция. Он начинает двигаться быстрее и тревожней, его сердцебиение учащается до 200 ударов в минуту, он широко открывает рот, словно кричит безмолвным криком. Эти кадры потрясают… Увидев их, многие люди, в том числе врачи, из сторонников абортов стали их противниками…
Мария Соникиди
